– Лучше пойдем к финансистам, оформим стипендии, пока остальные не вспомнили. – Я убрала карандаш, тетрадь и расписание на это полугодие, выданное нам профессором, в сумку.
Финансовый отдел находился в нашем же корпусе, этажом ниже. И дойти до него хватило бы пары минут, если бы я не вертела головой по сторонам, разглядывая убранство университета. Мы уже почти пришли, как я заметила золоченую вывеску на двери – «Университетский музей». Это показалось мне интересным, а поскольку было еще утро, времени до работы много, я уговорила Вероник зайти.
В музее не было драгоценностей, они уже давно хранились в сокровищнице – только картины и мраморные скульптуры. Мы прошлись по залу, подруга рассказывала о художниках, писавших полотна, о скульпторах и других великих мастерах эпохи Дане. Мы посмотрели статую святого Франциска, он неизменно был с верным Волком. А потом дошли и до святой Амелии. Обычно ее изображают крупной, кудрявой южанкой, одной или в паре со святым Франциском. Но здесь она была другой. Хрупкая, изящная, прямые волосы до пояса, в традиционном такессийском наряде – высоких сапогах и длинной тунике. Рядом стоял большой дикий кот, мой кот! Только у меня котенок…
– Вероник, кто это? – Я подошла к статуе и погладила. Пальцы ласкали теплый мрамор – удивительно, точь-в-точь как настоящий.
– Это такессийский ирбис – символ династии Нордин. Странно, что жительница северного герцогства этого не знает, – ответил знакомый голос.
– Не узнала. – Я убрала руку. Что он здесь делает? Почему не ушел вместе с остальными?
– Вероник, спасибо за увлекательную экскурсию! – Я искренне поблагодарила подругу.
– Неужели можем идти? Элиас, ты с нами? Мы – получать стипендию.
– Нет, я уже оформил ее в фонд пострадавших при обвале Западной шахты.
Какое благородство! Почему я становлюсь такой колючей, когда он рядом?
– До завтра!
– Всего хорошего, Вероник, мадмуазель Нюгрен. – Он кивнул и вышел, не дожидаясь ответа.
– Знаешь, я впервые вижу Элиаса таким, а ведь мы росли рядом…
– Каким таким?
– Неравнодушным. В нашей компании у него есть прозвище – «ледышка». С самого детства его ничто не могло вывести из себя. Все университетские дети пытались растормошить Белами, безуспешно, как ты понимаешь. А сегодня он удивил меня. Кажется, я догадываюсь, в чем, вернее в ком, причина. – И она лукаво улыбнулась.
– Вот уж не думаю, я тут совершенно ни при чем. Уверена, лучше для меня будет держаться от него подальше.
Мы еще немного подискутировали, Вероник доказывала мне, что нет ничего плохого в дружбе с первыми лицами государства. Вот только я знала, что это не так. Боль от утраты полоснула ножом. Софи… Почему ты не послушала меня? Зачем согласилась на унизительную роль содержанки при герцогском наследнике? Ревность ли стала причиной твоей гибели?