Солдатов поднялся из-за стола, растворил окно. Пахнуло свежестью, росой, лесным духом. Услышался посвист птиц. Негромкое мычание. Жестяный стук ведер. Услышались вполне мирные звуки. За деревьями, за молодым подростом угадывалось движение людей. Партизанский лагерь просыпался, наступал еще один день. За кустами мелькнула знакомая фигура. Солдатов увидел Грязнова. Следом за комиссаром шел посланец фронта, за ним Мохов. Все трое направлялись в сторону полуземлянки. Выходило, что разговора с этим старшиной не получилось. Слишком мало времени прошло с тех пор, как комиссар и начальник штаба ушли к старшине для повторного разговора.
Комиссар бригады «За Родину!» Олег Васильевич Грязнов вернулся на базу ночью. Был он в одном из отрядов, о событии в бригаде узнал по возвращении. Ночью же вызвали Галю. Девушка повторила то, что перед тем рассказывала Солдатову и Мохову. О встрече со старшиной, о событиях в деревне, о переходе. Трудно было определить ее отношение к этому старшине. Она лишь о радисте сказала твердо и определенно, что он болен. «Ты веришь старшине?» — прямо спросил ее комиссар. Девушка задумалась.
Галя вспомнила наказ дяди Миши. «Если тебя станут спрашивать в отряде о старшине, от себя ничего не прибавляй. Говори то, что видела, чему была свидетелем». Тогда внимание девушки не задержалось на этих словах, а тут они высветились в памяти. Не зря предупреждал дядя Миша, спрашивают ее, ей надо отвечать.
Что?
Когда старшина маму ударил, криком грозным погнал Галю по деревне, стрельнул из автомата над самым ухом, а она извивалась, укусила его — в ней была только ненависть. На радиста кричал, с ног его сбивал. Все так и было. Но было и другое. Они с Неплюевым спали, а он сторожил. На всем протяжении этого долгого перехода. Только и соснул на той поляне, когда вдруг побрился, рассказал ей страшную историю из фронтовой жизни о погибшем взводе засады. Теперь Галя оказалась среди партизан, добрались они наконец до базы, теперь она, собственно, в безопасности. Переход, ожидание худшего остались позади. На расстоянии многое по-иному видится. Галя всмотрелась. Увидела решимость на лице старшины в тот момент, когда ждали они темноты вблизи большака, когда разбирались немцы в цепь, чтобы прочесать местность. Он ее спасал. Советовал откреститься от них в случае чего, сославшись на историю, которую они придумали с дядей Мишей. О том, что ее взяли из дома силой. Ее он спасал, о другом в тот момент не думал. На расстоянии этот маленький эпизод заслонил все остальное. На расстоянии Галя поняла, что действовал старшина так, как они и договаривались с дядей Мишей. Дядя Миша инструктировал разведчика на глазах и у нее, и у Саньки Борина. Слышала она те слова, а смысл дошел до нее только что. И старшину увидела Галя, и себя, и все, что было, но увидела как бы со стороны. Она подумала, подумала, сказала «да». То есть верит она, что старшина от своих пришел.