Прошло больше года после объявления нового порядка землепользования, однако сельское население не только саботирует выполнение директивных указаний, но и оказывает сопротивление немецким властям. В сложившейся обстановке считаю целесообразным провести следующие мероприятия.
1. По каждому случаю саботажа или неповиновения проводить показательные казни подозреваемых независимо от пола и возраста.
2. Арестам, показательным казням подвергать родственников подозреваемых.
3. В случае расправы населения над немецкими колонистами подвергать деревни ликвидации вместе с жителями.
4. Не оставлять без разбора и соответствующего наказания ни одного случая нападения на подданных великой Германии.
5. Акции устрашения сельского населения провести во всех деревнях, имениях, общинных хозяйствах.
6. Руководители административных служб, командиры специальных подразделений должны постоянно помнить о том, что последовательности в осуществлении директив, направленных на обеспечение новой сельскохозяйственной политики, можно добиться только путем террора, а безоговорочного подчинения — силой…»
Шутов отправил полицаев в лес, закрылся в доме. Под ложечкой засосало, неважно себя почувствовал.
С первых дней появления в Малых Бродах староста принялся восстанавливать то, что было у него когда-то отнято. Часть колхозной земли, сад — захватил бауэр, господин Ротте, живший в Глуховске. На него работали жители многих окрестных деревень. Однако и Шутова при дележе не забыли. Вернули земли, которыми владел он до революции. Часть людей Шутов отправлял на лесоповал, часть работала на господина Ротте, остальные гнули спины на старосту.
Из всех на него работающих Шутов выделил одного — Саньку Борина, расторопного шестнадцатилетнего паренька.
По натуре Шутов из тех, кто и себе верит через раз, но Санька каким-то образом вошел к нему в доверие. Староста подкармливал паренька, доверял присматривать за хозяйством. Происходило это скорее всего оттого, что смышлен и понятлив оказался Борин, и в душе Шутов надеялся сделать из Саньки управляющего. Дай только бог выбраться из Малых Бродов, сравняться с господином Ротте. Мысли Шутова в эту сторону далеко шли.
Именно шли.
Раньше.
Особенно в сорок первом году.
Теперь же, в сорок третьем, многое изменилось.
Боязлив стал Шутов. Не первый раз уходит со двора, старается отсидеться в доме.
Среди бела-то дня…
Ночью и того хуже. На углы стал оглядываться. Кажется, в углах кто-то есть.
Сдавать, что ли, начал, скоро шестьдесят. Худая весть черным вороном пролетит, крылом, а заденет. Выводит из равновесия. Это ж только подумать, что делается, — немку не пощадили. Привязали к деревьям да разорвали. И немку, и управляющего ее господина Сорина…