— Кто это? — спросил радист, кивнув в сторону девушки.
— Хороший человек, — с готовностью объяснил Колосов. — Она теперь с нами идет, Степан. Зовут Галей.
— Где лейтенант, ребята, товарищ старшина?
— Видишь ли, мы тут с тобой отстали, так получилось, — придумывал на ходу старшина. — Но мы их догоним.
— Со мной что-то было. Немцев нет? — спросил Неплюев.
— Обманули мы немцев, — объяснил Колосов. — Притаились, переждали, они ушли. Чуток осталось, Степа. Отдохнем, поспим — и в путь-дорогу.
— Я не хочу спать, — с ноткой каприза в голосе произнес Неплюев.
— И не надо, — согласился Колосов. Он готов был соглашаться с каждым словом радиста, лишь бы тот оставался в себе. — Спать теперь буду я. Ты посидишь с Галей. Поговорите, если охота.
Галя поднялась, стала возле радиста.
— Смотреть давайте, — предложила она. — Здесь так красиво. Вон там рябины, — показала она в сторону оврага. — Как шары.
— Кровь дыбится, — словно бы в тон ей, очень спокойно сказал радист.
— Яка така кровь, — не поняла девушка. — Рябины стоят.
Колосов увидел глаза радиста, понял, что на Неплюева снова накатило безумие. Тяжесть бессонницы навалилась многопудовым грузом, сдавила голову, горло. Ни вздохнуть, ни выдохнуть.
— Вы чого? — коснулась его плеча девушка.
— Чого, кого. Других слов у тебя нет, — сказал он устало, растирая ладонью лоб так, будто это растирание могло снять усталость, сбросить рухнувшую на него тяжесть.
Галя с недоумением, с тревогой посмотрела на него.
Старшина перехватил ее взгляд.
— Разглядываешь? — спросил он. — Думаешь, и я чокнулся. Устал я. Как черт устал.
— Честное слово, я больше не усну. Вы спите. Я догляжу.
Колосов не дослушал девушку. Закрыл глаза. Заснул.
Свидетельство очевидца, жителя деревни Березовка Семена Владимировича Сажина
Декабрь 1944 года.
«…Немцы заняли те деревни, которые примыкали к Шагорским болотам. Вошли они и к нам, в Березовку. Жителей деревни выгнали из домов.
В Кострове, в Демине, в деревне Жилино, в других деревнях, там, где разместились специальные подразделения охранных войск, а также, я это подчеркиваю, там, где разместились части сто сорок третьей пехотной дивизии, немцами были проведены акции устрашения.
По-ихнему акции, по-нашему все то же, что делали они на всей оккупированной земле. Вешали и расстреливали безвинных. Старались запугать людей. Чтобы, не дай бог, кто из местных жителей не побежал бы к разведчикам, не помог бы им…
Мы лесом тогда во многом жили. Дрова, грибы, ягоду заготавливали.
Немцы хватали всех, кто выходил из леса. Женщина вышла, хватают женщину, дите — и его туда же.