— По протоке?
— Да, они не очень глубокие. Берега у них лозой заросли. Так что по дну, если тихо, пробраться можно.
И Рябов, и подпольщик были мокрыми. Они шли по дну протоки, потом только встали на лыжи.
Лыжи.
Можно назвать и так. В длину метра два. Однако лыжи напоминают отдаленно. Тонкие, в половину руки, ошкуренные стволы соединены попарно дугами по всей двухметровой длине. Расстояние между полозьями сантиметров тридцать. В центре — плетенная из лозы платформа, на ней — крепление для ноги. Сердцевина полозьев выбрана. Для легкости. Концы загнуты. Полозья напоминали индейские пироги. В каждой лыже по две пироги.
— Держат? — спросил лейтенант.
— С запасом, — ответил Галкин. — Мы на таких штуках по болотам с грузом ходим. У цапли, между прочим, тоже вес, она же не проваливается. Потому как лапы в стороны, опора большая. Так и тут. И скользят хорошо, и кусты подминают, и держат.
Речкин почувствовал слабость. Лицо скривилось от боли. Пахомов заметил его состояние.
— Лежал бы, лейтенант, спокойно, — с укором сказал он. — День предстоит трудный.
Речкин откинулся, замер.
Пахомов понял это как знак дальнейшее взять на себя.
— Чего столпились? — обернулся он к бойцам. — По местам. Вон как развиднелось. Теперь смотреть и слушать надо со всех сторон. Ты, Денис, и вы, товарищ…
— Галкин.
— Со мной потолковать надо.
Пахомов увел Рябова и Галкина.
Речкин остался один. Пытался сосредоточиться.
Протока… Лыжи… Для таких лыж, пожалуй, непроходимых болот нет. Ишь ты, цапля… Действительно… Не проваливаются. Не спросил, трудно ли изготовить такие лыжи. Ребята сейчас разберутся.
Денис жив. Его появление взбодрило разведчиков. Еще бы! Подпольщик появился вовремя. Тоже поднял настроение. Все, кроме постовых, собрались. Если Денис жив, то Колосов тем более. Иначе откуда было знать подпольщикам о разведчиках. Стало быть, добрался старшина до той явки в лесу, дело, стало быть, сделано. Так ребята и рассудят. Теперь бы день прожить да в ночь по болоту. Реальная возможность прорваться сквозь оцепление притупляла боль.
Снова подошел Пахомов.
— Зашевелились, гады, на берегу, товарищ лейтенант, — доложил сержант. — Что-то, видимо, готовят.
— Ты это… Помоги мне.
— Чего? — не понял Пахомов.
— К краю, вон за тот валун.
С берега доносился то усиливающийся, то затухающий шум работы автомобильного двигателя. Похоже было на то, что автомашина засела, ее вытаскивали, подкладывая под скаты стволы деревьев, коряги, ветви, шофер, попеременно включая скорости, раскачивал автомашину, отвоевывая у рыхлых торфяников сантиметр за сантиметром.