— Оно и видно, — усмехнулся он.
Роман донес ее до лимузина и помог забраться внутрь. А потом исчез. Грейси в недоумении оглянулась. Он хочет отправить ее домой одну?
Роман вновь появился через несколько секунд, сжимая в руках ее сумочку и туфлю. Грейси растерянно посмотрела на свои ноги.
Ничего себе. Она даже не заметила потери.
Роман уселся напротив нее:
— Ничего не потеряла?
— Спасибо.
Роман положил туфлю и сумку рядом с ней. Автомобиль тронулся, и Грейси закрыла глаза. Это оказалось плохой идеей. Все тут же закружилось. Грейси схватилась за край сиденья, заставила себя поднять веки, но лучше не стало. Роман напряженно наблюдал за ней.
— Тебя не тошнит?
Грейси покачала головой, и все закружилось еще быстрее.
— Я, кажется, немного пьяна.
— Да ладно? Немного?
— Пожалуй, нет… Я очень сильно пьяна.
— Тебя точно не тошнит?
— У меня сейчас ничего не точно. — Грейси закрыла глаза снова, и в этот раз уже надолго.
На следующее утро Грейси проснулась, с трудом вынырнув из водоворота странных, но удивительно ярких снов, в каждом из которых фигурировал Роман. Как, черт побери, она вчера добралась до дома? В висках нещадно стучало, горло пересохло, а язык казался распухшим. Грейси медленно разлепила веки, обозрела незнакомое помещение и поняла, что она не дома. Она…
Где она?
Грейси потерла лицо и села на кровати. От резкого движения голова заболела еще сильнее.
Ей бросилась в глаза персиковая шелковая ткань, перекинутая через спинку стула на другом конце комнаты. Платье, в котором она была вчера. Тут Грейси осознала, что сейчас на ней надеты только бюстгальтер без бретелек и трусики.
О господи, что произошло? И что это за место, в конце концов?
Грейси снова закрыла глаза, стараясь игнорировать адскую боль в голове, и застонала, пытаясь сложить воедино кусочки мозаики вчерашнего вечера. Последнее, что она помнила, — это как Роман несет ее в машину. После этого все терялось в тумане.
Он отвез ее к себе домой?
У себя в ногах она заметила пижамные штаны и футболку — настолько огромную, что в нее можно было бы вместить двух Грейси. На тумбочке стоял стакан воды и лежали две таблетки обезболивающего. По крайней мере, она надеялась, что это обезболивающее. А то мог бы быть и яд. Хотя прямо сейчас она предпочла бы даже смерть терзавшей ее ужасной головной боли.
Грейси проглотила таблетки и мгновенно осушила стакан. Осмотрела комнату. В декоре преобладали приглушенные тона, кое‑где мелькали яркие пятна. Нельзя было сказать, мужчина здесь живет или женщина, из чего Грейси сделала вывод, что комната, скорее всего, гостевая. Приоткрытая дверь вела в ванную, а за закрытой рядом с ней, видимо, скрывалась кладовка.