Песня закончилась, и Грейси отстранилась, высвобождаясь из рук Романа.
— Мне надо кое с кем поговорить, — пробормотала Грейси. — Но спасибо за танец.
Роман ничего не ответил — только улыбнулся.
И Грейси сбежала.
Конечно, высоченные шпильки не позволили ей бежать, но удалилась она поспешно. Прямиком к бару. Черт с ним, с этим ограничением в три бокала. Ей надо было выпить — и чего‑нибудь покрепче. Ее влечет к мужчине, которого еще три дня назад она ненавидела всеми фибрами души — почти так же сильно, как теперь его хотела.
За одним бокалом последовал второй. Грейси курсировала по залу, разговаривала с богатыми гостями. Она не подходила к Роману, но чувствовала, что тот на нее смотрит. Он перевернул все у нее внутри настолько резко, что вскоре она вновь оказалась у бара и попросила уже шестой бокал. А потом вернулась за седьмым. И это была очень плохая идея. К одиннадцати она заметно опьянела. И продолжала желать Романа — а ее защитные рефлексы были на нуле. О чем она только думает?
Стараясь притупить чувства, она только сильнее разожгла страсть и сделала себя еще более уязвимой.
Глупая, глупая Грейси.
Голова была ватная, перед глазами плыло, и Грейси отправилась в дамскую комнату, чтобы немного освежиться. Там она несколько минут посидела на банкетке, собираясь с мыслями. Выпила бутылку воды, надеясь хоть чуть‑чуть протрезветь. Но, поднявшись на ноги, поняла, что стало только хуже.
И что теперь делать? Во что, черт возьми, она вляпалась?
Грейси обругала себя за легкомыслие и вышла в коридор, стараясь держаться как можно ровнее. Роман поджидал ее неподалеку от двери, сжимая в руках свое пальто и ее накидку.
— Я подумал, что ты захочешь уйти, — сказал он, и Грейси чуть не расплакалась от облегчения.
— Да. Спасибо.
Она прислонилась к стене, а Роман укутал накидкой ее плечи и надел пальто. Взял под руку, видимо опасаясь, что она упадет, и повел к лифту.
— Ты же помнишь, что происходит, когда ты выпиваешь больше трех бокалов. Ты что, специально хотела напиться?
Похоже, Роман за ней наблюдал.
— Я не напилась, — промямлила Грейси.
— Врешь.
Да, она врет.
Они спустились на парковку на лифте, где Грейси прижалась к его мускулистому телу, чтобы не потерять равновесие. Но когда двери открылись, и ей пришлось шагнуть наружу, она тут же споткнулась.
— Ты на этих каблуках ногу сломаешь, — заметил Роман.
— Не‑а, — отозвалась Грейси и, снова споткнувшись, схватилась за его предплечье, чтобы не упасть. Вдруг Роман нагнулся и подхватил ее на руки — настолько молниеносно, что у нее закружилась голова. Она испуганно вскрикнула и обвила руками его шею. — Я могу сама идти.