Все уселись за длинный роскошно сервированный стол. Прислуживал дворецкий, чрезвычайно похожий на своего коллегу из фильма про собаку Баскервилей. Он так же бесшумно двигался, и длинные бакенбарды придавали ему важный вид. Ели в этом доме-замке на серебре.
Иннокентий, как видно, уже успел обсудить с Меркуловым все дела или не хотел посвящать в них нас с Ниной. Так или иначе, за ужином он беседовал главным образом со мной. Его супруга, ухмыляясь, переводила взгляд с одного мужчины на другого и подмигивала мне заговорщицки.
Когда я немного разобралась с вилками и бокалами, мне в голову неожиданно пришла гениальная тема для светского разговора — «Аякс»! Оба оживились.
— Аяксов вообще-то было два, — начал Иннокентий, и я мысленно ему зааплодировала. — Оба сражались под Троей, один из них назывался Аяксом Теламонидом, царем саламинским, а второй… не помню, младшим, по-моему, Аяксом…
Нина издала громкий смешок.
— Вообще-то один Аякс надругался над прорицательницей Кассандрой у алтаря Афины, — громко заявила она. — А та, в смысле — Афина — разбила его корабль, отчего он и погиб. И хорошо сделала…
Она рывком поставила стакан на стол, и спиртное расплескалось вокруг. Нина захохотала. Словно из-под земли возник дворецкий, лужа мгновенно исчезла. Через секунду испарился и сам дворецкий.
У мужчин был недоуменный вид. Игорь ободряюще взглянул на меня, словно говоря, что не нужно обращать внимания на развязное поведение хозяйки.
— А другой собирался перебить каких-то ахейских вождей, но та же Афина наслала на него безумие и он, как Дон-Кихот, переколол вместо людей стадо баранов, — продолжала она заплетающимся языком. — Ну, потом понял, что был не прав, и от огорчения заколол сам себя.
— Насколько мне известно, — подчеркнуто спокойным тоном возразил Иннокентий, — Аякс саламинский мужественно сражался во главе ахейского войска плечом к плечу с Ахиллом. А младший Аякс храбро участвовал в плане, придуманном Одиссеем, спрятавшись в чреве деревянного коня, но утонул по дороге домой из разрушенной Трои во время страшной бури.
— В общем, оба Аякса, как выясняется, кончили плохо, вот вам ваше название! — подвела итоги спора Нина, наливая сама себе из графинчика. — Как вы яхту назовете, так она поплывет!
За столом воцарилось молчание. Нина наслаждалась всеобщим замешательством.
— Впрочем, все это предрассудки. Вот, например, говорят, что Кириллы любят по жизни кирять — а я знала одного, абсолютный трезвенник. Правда, скончался все равно — сердечный приступ…
Я про себя подумала, что Нина не так уж пьяна. Во всяком случае, не так, как хочет казаться.