Брендон энергично поблагодарил, крепко пожав его руку, на что Майк прореагировал как-то странно — вначале чуть не отдернул ее.
— Послушай, Брендон… мы с тобой так давно не виделись… — начал он нерешительно. — Знаешь, меня тогда так прижали… с твоей машиной… — И сразу, не давая Брендону ответить, затараторил: — Но я ничего про тебя не сказал! Честное слово! Ничего!
— Не будем сейчас об этом.
— Нет, наоборот: я сочинил такую историю! И мне поверили. Представляешь?
— Не надо, Майк. Это все давно закончилось. И не так плохо, слава богу! Я сам чертовски виноват перед тобой — виноват, что втянул тебя в эту историю. Ты уж извини, что так получилось, — у меня тогда не было другого выхода. Я заставил тебя здорово поволноваться?
— Поволноваться? — автоматически повторил Майк. — Нет, я хочу, чтобы ты это знал: я ничего про тебя не сказал тогда. Не знаю, как уж они потом… но я здесь ни при чем. Ты веришь мне?
Брендон поднял руку, пытаясь прервать эту тираду, но Майк, воодушевленный своей версией, продолжал что-то еще говорить, но так быстро и взахлеб, что теперь уже и Брендон с трудом понимал его. Похоже, сейчас Майк больше оправдывался перед самим собой, чем перед ним, и самогó себя пытался убедить.
Еще три года назад, знакомясь с материалами второго дела, Брендон отметил, что свидетельские показания Майка были в числе самых значимых и здорово оттянули книзу чашу весов Фемиды[4] — не в пользу Стивена, конечно. Но почему-то тогда Майк не так уж пекся о том, как будут выглядеть его слова впоследствии.
Майк глянул наконец на Брендона и осекся:
— Ты мне не веришь…
— Верю, — устало улыбнулся Брендон. — Только давай больше не вспоминать об этом: кто старое помянет, тому глаз вон. Договорились?
Майк быстро кивнул. Но видно было, что он и сам не очень-то верил в то, что сейчас наговорил.
А днем позже Брендону в голову пришла еще одна мысль. Он решил разыскать девушку Стивена, у которой нашел того сразу после побега.
У Брендона была цепкая память на адреса. Обладая к тому же прекрасной ориентацией, он, даже спустя много лет, мог найти то место в городе, где был лишь однажды. Поэтому ему не пришлось вновь раздобывать адрес Лори — он без труда отыскал ее дом. Поднялся по лестнице на второй этаж и, сомневаясь только в номере квартиры, наудачу нажал на звонок.
Лори открыла дверь и замерла на пороге. Она, казалось, узнала Брендона, хотя видела его лишь раз — три года назад и всего каких-то пару минут.
Брендон торопливо представился и, так как хозяйка не двигалась и не приглашала его войти, начал с места в карьер: