— Ну? — сурово спросила мисс Снел. — Тебе что-то надо?
— Миссис Клири спрашивает, нет ли…
— А ты можешь не говорить с набитым ртом?
Грейс проглотила пирожное. В ней не было и капли робости.
— Миссис Клири спрашивает, нет ли у вас лишних картонных тарелок.
— У меня вообще нет картонных тарелок, — ответила мисс Снел. — И передай, пожалуйста, миссис Клири, что у нас урок.
— Хорошо, — сказала Грейс, откусила пирожное и повернулась к двери. Тут она заметила лежавшую на столе кучку свертков и помедлила, чтобы их рассмотреть. Они, очевидно, не произвели на нее особого впечатления.
— Ты нас задерживаешь, — сказала мисс Снел.
Грейс двинулась дальше. В дверях она обернулась, хитро посмотрела на класс и хихикнула, прикрывая набитый пирожным рот.
Минутная стрелка доползла до полтретьего, преодолела этот барьер и стала подбираться к без пятнадцати три. Наконец, без пяти минут три мисс Снел отложила свою книгу.
— Что ж, — сказала она. — Думаю, пора нам убрать книги. Сегодня последний день учебы, завтра у вас начинаются каникулы, и я приготовила для вас… небольшой сюрприз.
Тут она снова улыбнулась.
— Думаю, лучше вам всем оставаться на своих местах, а я просто пройду по классу и все раздам. Алиса Джонсон, помоги мне, пожалуйста. Остальные оставайтесь на местах.
Алиса вышла к доске, мисс Снел взяла два листа картона и, как на подносы, разложила на них свертки. Алиса взяла один и бережно понесла его перед собой, а мисс Снел подхватила второй. Перед тем как двинуться навстречу классу, мисс Снел сказала:
— Думаю, что правильнее всего было бы проявить вежливость по отношению друг к другу и подождать, пока каждый не получит свой подарок. А потом мы раскроем их все вместе. Можно начинать, Алиса.
Они двинулись по проходу, читая имена на ярлычках и передавая подарки. Ярлычки были обычные, из «Вулворта», с Санта-Клаусом и надписью «Веселого Рождества», и каждый мисс Снел заполнила своим аккуратным учительским почерком. На ярлычке у Джона Герхардта значилось: «Джону Г. от мисс Снел». Он потянулся за свертком, но стоило ему взять его в руки, как он понял, слегка оторопев, что именно там лежит. К тому моменту, когда мисс Снел вернулась к доске и сказала, что можно открывать подарки, сюрприз был исчерпан.
Он сорвал упаковку и выложил подарок на стол. Это была резинка, полезная вещица за 10 центов, с одной стороны белая — это для карандаша, с другой серая — для чернил. Краем глаза он видел, как сидевший рядом Говард Уайт вынимает из бумаги точно такую же, и, украдкой оглянувшись, убедился, что каждый получил по резинке. Никто не понимал, что делать, и в классе чуть ли не на целую минуту воцарилась полная тишина, в которой постепенно затихал шорох оберточной бумаги. Мисс Снел стояла у доски, пальцы ее сцепленных у пояса рук шевелились, как сухие черви, а лицо расплылось в мягкую боязливую улыбку, свойственную дарителям. Вид у нее был совершенно беспомощный.