– А ты уверен, что нам понравится то, что мы вспомним? – тихо спросила она, будто зная наше прошлое. И будущее. И настоящее.
Я озадаченно замолчал. И это моя суккуба? Опять это странное ощущение присутствия сверхъестественного и невероятно могущественного существа. Оно всего на мгновение мелькнуло в бездонной глубине ее глаз. А через секунду пропало. Показалось?
– Не уверен. Но не успокоюсь, пока не докопаюсь до истины, – я не узнал собственный голос. Да что со мной такое? Или что-то странное с Фэй?
– Значит, все это для того, чтобы ты успокоился? Не проще ли работать с разумом, а не с бесконечными препятствиями внешнего мира? Что ты хочешь найти? Разве меня недостаточно? – продолжила давить суккуба.
– Опять за свое! – досадливо махнул я рукой. – Думаешь, что мир оставит тебя в покое, если затаиться и никуда не высовываться? Он придет за тобой сам. И тогда ударит так, что мало уже не покажется. Если суждено драться, то лучше принять боевую стойку заранее. Разве нет?
Фэй раздраженно дернула плечиком, но на этот раз промолчала.
– Милая, сейчас нам нужно опять умереть. Быстрее начнем, быстрее закончим. С наших трупов должен упасть рарный лут. Он бы пригодился.
– Как скажешь, – со слезами на глазах кивнула суккуба. – Я пойду за тобой. Куда угодно. Только, пожалуйста, не беги от меня!
Холодная сталь мечей обожгла наши сердца почти одновременно. Фэй обнимала меня, пока не перестала дышать, словно не хотела расстаться со мной даже в Тени. Тела остывали в луже крови и даже после смерти трогательно тянулись друг к другу. А рядом с ними возник лут – два небольших черных мешочка, – словно пара усталых запутавшихся душ.
Заняв «апартаменты», мы отпустили оставшихся мобов. Я надеялся, что больше они нам не понадобятся. А вот снаружи они пришлись очень кстати. Судя по звукам, часть игроков напрочь забыла про квест и продолжала весело дубасить друг друга. Боевой клич сагрившихся людоедов застал их врасплох и приятно разнообразил почти затихшую ПВП-битву.
Оставалось только забрать лут, но Фэй будто впала в ступор, не в силах отвести взгляд от своего прежнего тела. Убрала с бледного лица слипшуюся в крови прядь волос, застегнула пуговицу на мундире, стряхнула грязь с золотых эполет.
– Дорогая, это только кусок холодной мертвой плоти, которую вот-вот облепят мухи. Брось ее! Ты не она. Новое тело идет тебе больше!
– Правда? А раньше, выходит, я была уродиной?
– Нет! Погоны тебе очень шли, – торопливо поправился я.
– А хочешь, я отрежу и возьму их с собой, раз они тебе так понравились? – растерянно спросила она.