Но не успел он навести на Дубая автомат, как обрубленные по щиколотку ноги бедолаги задергались, а сам он напрягся, издал громкий сип, потом обмяк и больше не двигался.
— Ну слава богу, не пришлось лишний грех на душу брать. — Культяпый облегченно вздохнул. — Кстати, все слышали, что он сказал перед тем, как начал задыхаться?
— О том, что его прикончил Папа Карло? — спросил Мизгирь, изучая стены и потолок в поисках дьявольской метки.
— Точняк! — кивнул чулымец. — По-моему, Дубай рехнулся от боли. Папа Карло остался ему должен штуку юаней, вот он и вспомнил об этом накануне смерти. Деньги-то Кирюха любил, никогда не отказывался сшибить пару лишних монет.
— Ёкарный бабай, да тут еще одна мерзость! — вновь подал голос Сачок, тоже осматривая помещение, только уже с целью поживы.
Нагнувшись, он достал из-под стола белый пластиковый контейнер без крышки, из которого торчала… окровавленная человеческая ступня. Капитан не видел, но, судя по всему, она была там не одна и лежала поверх других отрубленных у Дубая конечностей.
— Тут даже что-то написано, — добавил Сачок. И повернул контейнер к зрителям другим боком, где черным маркером была выведена надпись: «Объединенные Арабские Эмираты, Дубай. Моему брату Сереге. Извини, что прилетаю по частям. Иначе не получается. Кирюха».
— Этот долбанный беспредельщик еще и стебется над нами! — вскипел Культяпый, прочтя адрес и послание на «посылке». — Да что за гнида так измывалась над Дубаем? В чем он перед нею провинился?
— Ни в чем, — ответил Мизгирь. — Кирюха не бредил, когда заикнулся про Папу Карло. Действительно, похоже на его рук дело. Сачок, там возле прибитого к косяку сердца буква «М», случаем, кровью не написана?
— Была, ага. Здоровенная такая, на полдвери, — подтвердил чулымец, убирая проклятую коробку с глаз долой обратно под стол. — Эй, а ты откуда узнал?
— Неважно, — отмахнулся комвзвод. Но поскольку чулымцы внезапно стали его союзниками в войне с Мороком, он счел должным посвятить их в некоторые подробности. — Этот монстр не впервые пускает чью-то кровь за последние дни. Кажется, от землетрясения у Папы Карло напрочь сорвало крышу и он взялся за старое. Ты, вижу, не в курсе, что до того, как загреметь в Острог, этот тип был известен в здешних краях под кличкой Морок. И что Семен Мотыга считал его своим лучшим мокрушником.
— Вот так новость! — Культяпый присвистнул и переглянулся с Сачком. — Расскажи мне ее другой стрельбан, в жизнь бы не поверил. Но раз ты в этом убежден… Короче говоря, наш старик со шрамом всего лишь прикидывался ветошью, давая вытирать о себя ноги, да?