По поводу всякого другого вызова, полагали они, Анохин сможет обратиться к Евдокимову, но по вызову Евдокимова он отправится с места в карьер…
Евдокимов еще раз прочел телеграмму и перевел взгляд на Анохина.
- Что ж, - произнес Евдокимов, - придется пойти.
- То есть как «пойти»? - воскликнул Анохин. - Вы понимаете, зачем меня вызывают?
- Понимаю, - спокойно сказал Евдокимов. - Вас ждут у завода или где-то по дороге к заводу. Поэтому-то вам и придется пойти.
- Нет, я не пойду, - решительно заявил Анохин. - Я не хочу лишний раз подставлять свою голову!
- Но ведь вы должны понять, что иначе нам не взять Жадова, - упрекнул его Евдокимов. - Он очень ловко скрывается. Скрываться - это его профессия, и он никогда не обнаружит своего присутствия, если перед ним не появится его добыча.
- Но ведь он подстерегает меня не для того, чтобы заключить в свои объятия! - сердито сказал Анохин.
- Но мы-то будем наготове! - возразил Евдокимов. - До сих пор ни один волос не свалился с вашей головы!
- Это просто повезло, - не сдавался Анохин. - Я не хочу и…
- Боитесь? - спросил Евдокимов.
- Да, боюсь, - откровенно признался Анохин. - Я уже говорил: вы не знаете Жадова. Он стреляет без промаха - днем, ночью, с завязанными глазами…
Самым заветным желанием Анохина было, чтобы арестовали Жадова, но сам он не хотел в этом принимать участия; при мысли о встрече с Жадовым им овладел ужас, он начинал чувствовать какой-то неприятный холодок и, даже мысленно представив себе давящий взгляд бесстрастных, каменных глаз Жадова, втягивал голову в плечи и готов был бежать от них хоть на край света.
- Но ведь вы разведчик, - сказал ему Евдокимов. - Вы должны быть готовы ко всему…
- Ах да никакой я не разведчик! - раздраженно выкрикнул Анохин. - Я нанялся в шпионы потому, что мне нечего было жрать!
- Но вы должны нам помочь, понимаете? - спросил Евдокимов. - Вы этим помогаете самому себе, своей семье. Мы не дадим вас убить.
Анохин упрямо молчал.
- Второй такой случай не повторится, - убеждал его Евдокимов. - Нельзя оставлять Жадова на свободе, и чем скорее мы его возьмем, тем лучше. Вы пойдете?
Анохин молчал.
В течение всего этого разговора Шура не проронила ни одного слова; она слушала обоих мужчин, попеременно вглядываясь то в Евдокимова, то в мужа.
- Вы пойдете? - повторил Евдокимов свой вопрос.
- Он пойдет, - ответила Шура вместо мужа.
Анохин резко повернулся к жене…
- Он пойдет, Дмитрий Степанович, - повторила Шура. - Как же это он не пойдет?
Анохин гневно посмотрел на жену.
- Даты… - начал было он. - Ты понимаешь?..