убийца – если он и вправду был убит.
– Делай все, что сочтешь нужным, – сказал Кретик.
– Может, убийца вовсе и не Клодия, – заметил я.
– А кто еще это может быть? – вопросил отец.
– Понятия не имею, но еще ни один человек не стал консулом и командующим армиями в провинциях, не нажив множество врагов. Целер боролся со сторонниками Катилины и казнил многих из них. Их семьи этого не забудут. Он мог поразвлечься с женой не того человека. Вполне могу себе представить, что, будучи женат на Клодии, он искал общества женщин на стороне.
Непот фыркнул.
– Да когда человек совершал убийство из-за маленького прелюбодеяния? Враги Целера были не из тех людей, чтобы прибегнуть к яду.
– Правильно, – согласился с ним Сципион. – Если бы на него напали, как делают порядочные люди, и сразили на улице, мы могли бы не сомневаться, что за этим стоит его политический враг. Но яд – оружие женщины.
– Зачем ей его убивать? – спросил я.
Услышав это, все удивились.
– Женщины столько раз убивали, – пожал плечами Кретик. – Почему бы и нет?
Типично для этих людей. Убийство в Риме – слишком обычное дело, но они знали, что у мужчины имелась бы веская политическая или личная причина, чтобы совершить такое. С другой стороны, скандально известная женщина убила бы просто потому, что такова ее натура. А любая женщина, чье имя обсуждалось публично, была скандально известной. Высокородным римским госпожам полагалось жить в безвестности.
– Очень хорошо. И какие у меня будут полномочия? – поинтересовался я.
– Мы хотим, чтобы ты действовал осторожно, – сказал Кретик. – В конце концов, все это касается только нашей семьи. Но если ты столкнешься с трудностями, можешь сказать, что работаешь на Сципиона. Как трибун, он будет выдвигать обвинения против венефики.
Этим старинным словом называли ведьму-отравительницу.
– Вы понимаете, что из всех убийств, наверное, труднее всего доказать именно отравление? – напомнил я своим родным.
– Я выступал на подобных процессах в качестве обвинителя и судьи, – сказал отец. – И Кретик тоже. Просто принеси нам доказательства для убедительного обвинения, и мы от нее избавимся.
– Зачем Целер вообще на ней женился? – спросил я.
– Нам в то время нужен был союз с Клавдиями, – ответил Кретик. – Зачем же еще?
И в самом деле – зачем?
* * *
Возле двери дома Гермес вынул из держателя факел и начал зажигать его от придверной лампы.
– Не трудись, – сказал я, – нынче ночью луна светит ярко.
Я предпочитал обходиться в Риме без факелов, не считая самых чернильно-темных ночей. Свет факелов мерцает и лишает тебя ночного зрения. Нападающему нужно только набросить на огонь плащ или плеснуть в него водой – и ты полностью слеп до тех пор, пока глаза твои не привыкнут к темноте. Кроме того, факел привлекает к себе внимание.