Сатурналии (Робертс) - страница 60

– Назад, хамы! – раздался крик за моей спиной, и спустя мгновение рядом со мной возник Гермес с моим армейским гладием в правой руке – лунный свет поблескивал на смертоносных краях его лезвия. – Вы, может, внушаете ужас в своей деревне, но сейчас вы в большом городе!

Мой раб ухмыльнулся и крутанул мечом – превосходный жест, учитывая то, что он не имел ни малейшего понятия, как сражаться на мечах. Но ему нравилось болтаться рядом с головорезами Милона, и он изучил их приемы.

Теперь уже совершенно обескураженная, парочка попятилась.

– Прекрати соваться в дела, которые тебя не касаются, Метелл, – вновь сказал один из этих двух близнецов-крестьян. – Если не прекратишь, мы скоро вернемся, и нас будет больше. Немедленно уезжай из Рима, если хочешь жить.

С этими словами двое моих противников, пятясь, отступили к перекрестку, а там, повернувшись, бросились за угол и исчезли.

– Отлично сделано, Гермес, – сказал я, когда мы поднялись по нескольким ступенькам к воротам. – Мне и вправду надо записать тебя в людус[37]. Думаю, там ты преуспеешь.

– Когда я увидел, что это всего лишь пара мужланов, приехавших в город на повозке с репой, я побежал за твоим мечом, – ответил юноша. – Из-за чего они на тебя напали?

– Вот это мне и хотелось бы выяснить, – сказал я. – Клодий послал бы хорошо обученных головорезов. А Клодия отравила бы меня. Все мои враги располагают компетентными убийцами, которые делают за них грязную работу. Кто же послал этих деревенских задир с холмов?

Мы вошли в ворота и заложили их на засов. Катон и Кассандра стояли у дома, моргая, – суматоха на улице пробудила их от крепкого сна.

– В чем дело, хозяин? – нетвердым голосом спросил Катон.

– Пара убийц, – ответил я, протягивая Кассандре свою тогу. – На ней могут быть несколько порезов, которые нужно зашить.

Зевая, служанка взяла тогу.

– Надеюсь, на этот раз обошлось без кровавых пятен. Отстирывать кровь всегда очень трудно.

– Моей крови тут нет, – заверил я. – Но я врезал одному из них по носу, и, может быть, он закапал тогу своей кровью.

– Какая разница, чья она? – проворчала старая женщина. – Кровь – она кровь и есть.

Да, теплые приветствия со слезами после моего возвращения домой явно остались в прошлом.

Клиенты явились на следующее утро – значит, слухи о моем возвращении уже разнеслись по Риму. Явился Бурр, мой старый солдат, а также несколько других людей, которых я хорошо знал, и вместе с ними – довольно много тех, с кем я не был знаком. Целер умер бездетным, и, похоже, его клиентов разделили между оставшимися членами семьи. Нас было так много, что никого не обременили чрезмерным количеством, но мне казалось, что, как самый бедный из нас, я должен унаследовать не больше двух-трех клиентов. Вместо этого ко мне явились восемь, почти удвоив мою толпу. Полагаю, мне следовало чувствовать себя польщенным. Это означало, что семья верит в мое политическое будущее, раз считает, что мне понадобится столько клиентов.