Тени прошлого (Пономарёв) - страница 84

К нашему костру на звуки прекрасной музыки подтянулись и другие бродяги Зоны. Концерт по заявкам плавно перетёк в затянувшиеся до позднего вечера посиделки. Благодарные слушатели притащили с собой несколько стеклянных ёмкостей жидкого антирада и закуску – взамен быстро закончившегося мутохряка. Естественно, пока всё не прикончили под аккомпанемент без устали играющего маэстро, по домам не разошлись.

Арамис разбудил меня, когда только начало светать. Дал фляжку с зубодробительным пойлом, от которого, правда, прояснилась голова и несколько утихло ощущение кошачьего туалета во рту, подождал, пока я одевался, и вместе со мной вышел на крыльцо.

– Чего морщишься? – спросил он, заметив, как скривилась моя физиономия.

– Ботинки жмут, – соврал я и немного похромал для убедительности. На самом деле меня перекосило из-за неожиданно подкатившей к горлу тошноты, серой промозглой хмари на улице и нежелания тащиться куда-то в такую рань. Но ведь не мог же я сказать об этом опытному бродяге: он не понял бы. «Ещё решит, что салага выпендривается, – мелькнула мысль, – махнёт рукой и отправится по своим делам».

О том, что Арамис – не простой сталкер, я узнал из вчерашних разговоров у костра. Мой новый знакомый относился к малочисленной группе охотников. Эти сталкеры не занимались промыслом артефактов, а пачками отстреливали мутантов, как трапперы – пушных зверей на просторах дикой Америки.

Естественно, делали они это не из благородных побуждений, а за очень хорошее вознаграждение: десять процентов с выручки за хабар. Простых собирателей артефактов часто подводили глаза и руки, когда дело доходило до стычек с порождениями Зоны (не каждому дано хладнокровно застрелить матёрого мутохряка, цербера или того же сушильщика), поэтому они предпочитали собирать урожай на зачищенных от тварей местах. Вот и платили охотникам.

Конечно, были среди сталкеров и те, кто не хотел платить. Эти ребята лезли на рожон ради того, чтобы урвать кусок посолиднее да потолще. Что и говорить, каждый выбирает для себя сам: или срубить бабла за редчайший артефакт, рискуя в любую минуту стать обедом мутанта, или довольствоваться скромными гонорарами, находясь в относительной безопасности. Чаще всего в глубокие рейды уходила молодёжь – в надежде быстро разбогатеть. В основном такие «прогулки» заканчивались печально: естественный отбор работал в Зоне как часы. Зато те, кто сумел вернуться, автоматически переходили в разряд легендарных личностей Зоны и пополняли ряды охотников или элитных проводников.