Ника попыталась возмутиться, но как известно из её физиологии стыд у ней довлеющая надо всем величина. Поэтому, когда я запустил руку за пазуху куртки, то она, позабыв обо всём просто застыла.
Но на неё я и не обратил внимания. Меня больше занимала реакция подруги.
Ноль…
Ничего…
Её совсем не заботило то, что я делаю с Никой.
Замечательно!
Если раньше я думал, что эта… Тома… она является подругой красивой Ники, где последняя и выступает в роли лидера их школьной группы по причине своей красоты, то теперь я пересмотрел свои умозаключения. Несомненно, в их среде главная — Тамара. Тут всё дело не в том, что кто красивее — тот главнее, а в том, кто умнее. А в этом плане Ника проигрывает… или умело делает вид, что проигрывает. Всё же она умудряется пудрить мне мозги и так и не сбежала от меня, чтобы я с ней не вытворял. А это или признак мазохизма, или мудрости. Ведь все остальные, кроме тех, кто останется со мной — точно умрут.
— Так ты и вправду предательница… Мне не о чем с тобой говорить.
Я отмахнулся от приблизившийся подруги, словно от назойливой мухи и полностью сосредоточился на тех славных ощущениях, что даровало мне прикосновение к нежной девичьей коже. Под руками вздрагивали упругие холмики, вершины которых быстро обретали твёрдость…
— И всё же выслушай меня!
Она ещё здесь? Но если бы ушла, то мне её действительно не о чем было бы расспрашивать.
— Говори.
Но эта Тома слишком настороженна, чтобы так прямо начать разговор. Подманиваю её рукой поближе к себе и указываю на место рядом. Ника ничего не видит, погружённая в смущенное блаженство. А за её учащенным дыханием и непроизвольно вырывающимися стонами вряд ли кто-то услышит тихий разговор. Но даже если бы она и увидела, что я позволил подруге присесть рядом, то она всё равно не ревновала бы. Ведь места на мягкой одежде, служащей мне постелью мало и хватило примоститься только нам с ней вдвоём, так что я разрешил Томе присесть лишь на голый пол.
— Э? — удивился я, когда вместо того, чтобы присесть на полу подруга уместила свою упругую попу мне на колени.
Я же точно разрешил сесть ей на пол? Не на колени? Ведь так?! Меня же нельзя было понять двояко!
— Хоть я и выступила на стороне Дмитрия, но предательство тебя было лишь показным…
Страстно задышала она мне в ухо. Пусть лицо у неё не слишком. Всего-то на 3–4, но тело действительно на 8. Дыхание приятное и всё поведение возбуждает. В отличие от непорочной Ники эта девочка явно знает толк в определённых делах.
*стон*
*вскрик*
Ника по-прежнему ничего не замечала вокруг себя. Всё-таки какая чувствительная мне досталась рабыня. Даже не заметила, как я «случайно» уронил её подругу на твёрдый пол. Во мне проснулся садист, который, впрочем, никогда и не засыпал. Поэтому падение хоть и было с небольшой высоты, но точно на одиноко лежащий камешек.