— Не изменяй ей, Итан. Она этого не заслуживает, — говорю я. Удивлена своей прямотой, но Итан не выглядит обиженным этим.
Итан молчит минуту, наблюдая за своей девушкой, надеюсь, позволяя тому, что я только что сказала, уложиться в голове.
— Вы двое теперь друзья? — наконец, отвечает он.
— Мне не обязательно дружить с ней, чтобы понять, что я не хочу, чтобы это произошло с ней.
Глядя на меня грустными глазами, Итан открывает и закрывает рот, будто хочет что-то сказать, но не совсем понимает, как это выразить. Вместо этого, я решаю говорить за него, потому что мне нужно сделать это, пока я готова.
— Я просто скажу это хорошо? Это все будет абсолютно лишено всякого гнева и обиды, которые я испытывала по отношению к тебе на протяжении последних шести месяцев, и после того, как я выскажусь, ты сможешь перестать смотреть на меня, как на брошенного щенка, а я перестану смотреть на тебя так, словно хочу вырвать твое сердце, и, возможно, для Бена и Габби наши отношения больше не будут неудобными, - говорю я на одном дыхании. — Все это время я была зла на тебя не из-за измены, которая да... причинила мне боль, но... в тот день ты что-то отнял у меня, Итан. Ты убил мою веру в людей и мою способность доверять им и с готовностью принимать их слова. Ты заставил меня бояться рискнуть еще раз. — Его взгляд застыл на моих глазах, и каким-то образом я понимаю, что он слушает и принимает мои слова близко к сердцу. — У меня были проблемы с некоторыми вещами, до того как я познакомилась с тобой, имею в виду, я не перекладываю всю вину на тебя, но ты не помогал с этим. Не уверена, смогу ли когда-либо стать такой, какой была раньше. Возможно, я смогу двигаться дальше после всего этого и стану сильнее, лучше. Надеюсь на это. Надеюсь, и ты станешь... — Я делаю глубокий вдох, потому что сказать эти слова труднее, чем я ожидала. — Я надеюсь, у тебя хорошая жизнь, Итан. Действительно надеюсь.
Итан моргает влажными глазами, и я практически слышу, как он сглатывает.
— Келли, мне жаль, что я причинил тебе боль.
— Я знаю, — говорю я, тянусь и сжимаю его предплечье. — Я прощаю тебя.
Его глаза возвращаются к Эмили, на его лице написана неуверенность.
— Отпусти ее, если все станет слишком плохо, — он кивает, но не смотрит на меня, и я воспринимаю это как намек уйти. Я делаю всего лишь несколько шагов, перед тем как он говорит.
— Нейт — хороший парень.
Я могу посмеяться, потому что Итан — самый последний человек, которому я когда-то захочу рассказать о любом потенциально возможном любовном интересе, и хочу сказать ему, что не нуждаюсь в чьих-то указаниях на душевную нравственность Нейта. Но я не хочу заканчивать этот разговор с озлобленностью; это разрушит все, что я пыталась здесь сделать.