Зато в пятницу она поехала в Саннвику, одна.
Там оказалось так же чудесно и романтично, как в прошлый раз: запахи, старый пес, который ковылял по дому, царапая когтями дощатый пол, черное полированное пианино в углу гостиной. И Май, удивленная и обрадованная приездом Карианны, может быть немного уставшая после рабочей недели. Отца Даниэла, Руала, не было дома. Они с Май сидели на кухне, пили чай с булочками и болтали, как будто были давними подругами.
Май была сама невозмутимость. Пышное тело, спрятанное под клетчатой юбкой, джемпером и толстой кофтой. Волосы, мягкими волнами расходящиеся от высокого лба. Некоторый намек на двойной подбородок… и взгляд темно-серых глаз, чуточку утомленный, чуточку озабоченный, но в основном спокойный.
Зашел разговор о Даниэле, и Карианна вдруг захлюпала носом над чашкой. Май почти ничего не говорила, но одно ее присутствие рядом, ее внимание служили своеобразным утешением. Потом Карианна рассказала про Рут. Эта история как будто встревожила Май куда больше, чем Карианнина размолвка с Даниэлом.
— Похоже, у твоей подруги дела совсем плохи, — сказала она. — Тебе не кажется, что ей нужна более серьезная помощь, чем та, которую можем предложить мы с тобой?
— То есть помощь врача? — переспросила Карианна. — Но врачей-то она как раз и боится. От них Рут ждет только осложнений. А помочь ей они все равно не сумеют.
— Почему ты так считаешь? — улыбнулась Май. — Конечно, нам мало что известно о психических болезнях. Но кое-что уже известно, и лучше всего в этом разбираются специалисты. Ты бы объяснила ей, а?
— Тут все гораздо запутаннее, — тихо произнесла Карианна. Она с трудом выдавливала из себя слова, сознавая: говорить то, что она собирается сказать, не стоит. И все же… — Она исчезает по-настоящему! Я видела своими глазами. Она пропадает. Внезапно. Раз — и ее нет в комнате. А потом она опять появляется.
Май сидела не шелохнувшись, между бровями у нее залегла сосредоточенная морщинка.
— Ты, Карианна, умеешь сопереживать и быть верной подругой, — сказала она наконец. — Иногда, чтобы лучше понять ближнего, нас так и тянет поддаться внушению. Но, на мой взгляд, от этого бывает мало пользы, скорее даже вред. Мне кажется, Рут такое тоже может повредить, если ты недостаточно сильная, чтобы противостоять ее страхам. Она ведь очень мучается, правда?
Карианна молча кивнула. Она чувствовала себя маленькой девочкой: она наделала кучу ошибок, а ей вместо наказания разъясняют их и помогают исправить.
— Тут-то и могут пригодиться врачи, — продолжала Май. — Они уже сталкивались с подобными случаями и научились держаться посредине между сопереживанием больному и отстраненностью. Они подталкивают его к более правильному восприятию своей болезни, к пониманию того, какой она видится нам со стороны.