– И что случилось дальше? – спросил мистер Бергер.
– Целый день во всех изданиях «Алисы в Стране чудес» на чаепитии у Болванщика присутствовал кит, – мрачно сообщил мистер Гедеон.
– Что? Не замечал ничего подобного.
– Никто не замечал, кроме меня. Я целый день очищал эту страницу и в конце концов удалил с нее все следы чернил Мелвилла. «Алиса в Стране чудес» вернулась в прежнее состояние, но в тот день во всех книгах и критических статьях упоминалось о белом ките на чаепитии.
– Подумать только! Значит, книги подвержены изменениям?
– Только рукописи, хранящиеся в нашей библиотеке, но они, в свою очередь, могут повлиять на другие издания. Это не просто библиотека, мистер Бергер, это прабиблиотека. Она имеет дело с редкими книгами и их персонажами. Вот почему мы так бережно храним свою коллекцию. Мы обязаны это делать. Ни одну книгу нельзя считать чем-то неизменным. Каждый человек читает книгу по-своему, и она по-разному воздействует на каждого читателя. Но здесь собраны особенные книги. Из них вышли все последующие издания. И вот что я скажу вам, мистер Бергер: не проходит и дня, чтобы эти книги не преподнесли мне новый сюрприз, и это истинная правда.
Однако мистер Бергер больше не слушал собеседника. Он снова задумался об Анне Карениной, о ее ужасных последних мгновениях, когда поезд уже приближался к ней, о том страхе и той боли, на которые она обречена по сюжету одноименного романа.
Но оказывается, содержание книг не остается неизменным. Они открыты не только для различающихся версий, но и для прямых исправлений.
Сама судьба персонажа может стать иной.
13
Мистер Бергер не стал пороть горячку. Он не считал себя лицемером и теперь пытался оправдаться в собственных глазах. Да, он старался завоевать доверие мистера Гедеона, однако не только потому, что горел желанием избавить Анну Каренину от очередных сцен гибели под колесами поезда. Просто мистеру Бергеру нравилось общество пожилого джентльмена, не говоря уже о восхищении самой библиотекой Кекстона.
В этом было зерно истины. Мистер Бергер действительно получал удовольствие от общения с мистером Гедеоном, поскольку тот был неистощимым кладезем информации о библиотеке и об истории его предшественников на этой должности. К тому же вряд ли нашелся бы хоть один любитель книг, которого не очаровало бы это собрание. Каждый проведенный здесь день открывал новые сокровища – многие из них были приобретены исключительно в силу своей редкости и ценности, а не из-за прямой связи с персонажами. Такие как, например, аннотированные рукописи, относящиеся к периоду до изобретения книгопечатания, включая поэтические произведения Донна, Марвелла и Спенсера. Не один, а сразу два экземпляра Первого фолио Шекспира, один из которых принадлежал самому Эдварду Найту – суфлеру «Слуг короля» и предполагаемому корректору вошедших в издание рукописей. Сохранились сделанные от руки исправления ошибок, вкравшихся в его личный экземпляр, поскольку Первое фолио продолжало корректироваться в процессе напечатания, так что каждая книга могла иметь отличия от остальных. И наконец, наброски к так и не законченным главам «Тайны Эдвина Друда», принадлежавшие, как подозревал мистер Бергер, перу самого Диккенса.