Он рассказал им о поездке на бейсбольный матч и о том, как Медвежонок сорвалась на стадионе.
– Я отправился в Шарлоттсвилль за дневником отца. Я подумал, что там, возможно, отыщу концовку этой истории.
– Ну и?..
Он рассказал им о записях в дневнике. О решении пораньше отвезти Сюзанну домой. О покупке этих двух бейсболок «Филлис».
– Это Дюк купил ей кепку? – спросила Дженн.
Хендрикс присвистнул.
– Ну, знаешь, тут у меня уже мозги ни черта не варят. Расскажи, в чем дело.
Вон объяснил происхождение Тома Бомбадила и то, почему она придумала себе бойфренда.
– Это был Ломбард, – сказал Гибсон. – Вот почему она бежала. Ребенок от Ломбарда.
Некоторое время Дженн и Хендрикс сидели в тишине, переваривая эту бомбу. Потом Дженн переглянулась с напарником, и они вместе пришли к молчаливому заключению.
– Что? – спросил Гибсон.
– Нам нужно кое-что тебе показать, – сказала Дженн.
Она вышла и возвратилась со своим ноутбуком и малиновой папкой. Затем вытащила оттуда фотографию человека, который повесился в собственном гараже. Гибсон принялся внимательно ее рассматривать.
– Кто это? – спросил он.
– Терренс Масгроув.
– Как? Владелец того самого дома у озера?
– Вот именно. А сейчас мне нужно показать тебе еще одну фотографию. Но… – Дженн сделала паузу, как будто сомневаясь, стоит ли это делать. – На снимке твой отец.
– Дюк? – вырвалось у Гибсона. – Это то, что я думаю?
– Я бы не спросила, но ты должен сам увидеть.
Он с трудом глотнул и кивнул. Дженн положила фотографию на ноутбук и повернула, чтобы Гибсону было лучше видно. Он очень долго рассматривал края, надеясь, что это хоть как-то смягчит впечатление от того, что окажется в середине. Хоть ненамного. Гибсон понял, что дыхание его резко участилось.
Он посмотрел.
Его сразу же поразило, насколько неправильно он все запомнил. Вону казалось – спустя все эти годы, – что тело отца находилось прямо рядом с лестницей, когда он обнаружил его в тот же день. Оно свисало сверху, причем так близко, что до него можно было дотронуться. Но на фотографии Дюк был на противоположной стороне комнаты. И это стул, а не табурет, был опрокинут под его ногами. Глаза отца были закрыты, а не открыты.
– А почему ты дала мне это? – спросил Гибсон, разглядывая оба снимка. Они были похожи: на обоих снимках – мертвецы. В носках. А обувь? Постой… Он взял другой снимок. Ботинки были одинаковые!
– Обувь?
Дженн кивнула.
Вон посмотрел снова. На обеих фотографиях ботинки располагались вместе и под углом от тела. Под одним и тем же углом. Повешенный, что вполне естественно, наверняка бьется в конвульсиях; веревка закручивается и раскачивается. И только через какое-то время дерганья прекращаются. Поэтому такое положение обуви представлялось невозможным совпадением…