Только умельцев, только искусников уносили дивы в Город Тьмы, ибо этот город был не настоящим, искусственным. Главный судья Города Тьмы, дряхлый див, по имени Касым-шах, отрубал обвиняемым в нерадивости руки и ноги, выкалывал глаза, выжигал на груди каленым железом их имена.
Касым-шах был богаче годами и опытом, чем Белый Див, но не мог стать царем, ибо у него была одна слабость: он любил тайком пожирать людей, что считалось непристойным среди дивов Города Тьмы.
Помимо дивов, помимо рабов из числа людей, обитали в Городе Тьмы прелестные, обольстительные, вечно юные пери. Они не причиняли зла, их занятием были забавы, игры, увеселения. Если они порою и делали зло, то делали его без умысла, забавляясь. Среди обманной красоты искусственных соловьев и роз, дворцов и садов только они, месяцеликие пери, были истинно прекрасны. Они презирали прожорливых дивов, безмозглых чудовищ, презирали и людей, постоянно воюющих между собой, жадных к золоту, которое для пери было гораздо менее ценным, чем узорная живая тень от листвы на песке, но дивов они сторонились, а к людям их влекло, ибо и люди, в отличие от дивов, всей душой, как и пери, любили забавы, игры, увеселения.
Некоторые пери появились на свет от людей, не от простых людей — от волшебников, властных над дивами и пери. Супругом пери Карии, той самой, что некогда, выйдя из глубипы озера, вручила маслобою Равшану жеребенка Гырата, был волшебник Джамасп. Он был великим звездочетом и составил книгу о судьбах человеческих. Прожив семь столетий, Джамасп исчез. Тщетно искала его пери Карин на дорогах Вселенной. Говорили ей подруги-пери, что некий странник похож на ее пропавшего бесследно мужа, но и странника этого не могла найти Кария. Остались у пери от мужа только дочь, пери Юнус, и книга Джамасп-намэ, книга о судьбах человеческих, и Кария хранила пророческую книгу втайне ото всех. Из этой книги и узнала Кария о судьбе Равшана и его сына Гор-оглы, узнала, что простой караванщик златокузнеца Хасаиа станет отцом великого богатыря, будущей опоры и надежды всех бездомных, всех подневольных, униженных и нищих.
Кария и верила в чудесную силу Джамасп-намэ, в ее вещие страницы, и сомневалась в правоте книги, как сомневалась во всем, что было создано людьми. Может быть, и жеребенка опа вручила маслобою только для того, чтобы сказать самой себе: «Так случилось не по предсказанию книги судеб, а по моему желанию». Было в этой книге и то, что заставляло Карию с горечью думать о будущем дочери, пери Юнус, и мать никогда не говорила дочери о книге провидца, о Джамасп-намэ.