— Что с тобой стало, Афсар, почему тень легла па твое лицо? Или жалеешь ты о том, что перестал быть дивом, что обрел человеческий облик? Или пищи тебе не хватает в Чамбиле?
— Пищи-то мне хватает, — с грустью ответил Афсар. — Утром съел я три котла плова, а вдобавок поднесли мне в чайхане триста вертелов шашлыка. Поел я без всякого удовольствия одну-две сотни, а от остального отказался, пропала у меня охота к еде.
— С чего бы это? — удивился Гор-оглы. — Уж не приглянулась ли тебе одна из чамбильских красавиц?
— Пустое это дело, мне не до красавиц, — сказал Афсар. — Если тебе сказать не всю правду, то тоска моя оттого, что единственный я из чамбилъцев, у которого нет коня, ибо ни один скакун не может выдержать моей тяжести.
— Мне понятна твоя тоска, — медленно произнес Гор-оглы. — Каково было бы мне без Гырата? Конь — крылья человека, и ты, значит, оказался бескрылым. А теперь скажи мне всю свою правду.
— Бот она, моя правда, — открылся Афсар. — Навестил меня мой младший брат, див Гилам-Гуш. Он и сейчас лежит, греется па песке за городом, ждет меня и моего ответа.
— Гилам-Гуш? Ковёр-Ухо? Что за диковинное имя? — спросил Гор-оглы.
— Обыкновенное имя, — сказал Афсар. — Левое ухо у него величиной с ковер, он прикрывается этим ухом, когда спит. Пришел он ко мне с грозным словом от Макатиля, начальника тех трех тысяч дивов с горы Аскар, к которым раньше принадлежал и я. Разгневался Макатиль на то, что перестал я быть дивом, заниматься делами дивов, служить под его началом, и требует, чтобы я вернулся к нему по доброй воле, не то налетит он со своей колдовской дружиной на Чамбиль, похитит меня и предаст смерти.
Тогда хорошая мысль пришла в голову Гор-оглы. Он спросил:
— Кого из вас дивы считают умнее, тебя или Гилам-Гуша?
Афсар расхохотался с такой силой, как будто он снова стал дивом:
— Уж на что дивы безмозглы, а Гилам-Гуш слыл среди нас таким глупцом, каких свет не видывал!
— Тогда пойдем к нему и увидишь, как я избавлю тебя от великой и малой тоски.
Гилам-Гуш лежал и спал па песке за скалой, защищаясь от душного зноя пустыни широким покрывалом из мохнатой шерсти: то было его левое ухо. Афсар потянул его за ухо, и див поднялся, зевая, и сердце замерло бы у нас при виде его пасти. Оказалось, что Афсар едва-едва достигал его поясницы, хотя раньше, когда он был дивом, младший брат был ниже его на десять голов.
— Поздоровайся с Гор-оглы, опорой Чамбиля, — приказал ему старший брат.
— А ты не боишься, что я раздавлю этого человечка? — сонным голосом проговорил Гилам-Гуш.
Тогда Гор-оглы схватил поросшую звериной шерстью исполинскую руку дива и так зажал ее в своей железной руке, что сон мгновенно соскочил с Гилам-Гуша. Див заорал, и вихрь поднялся в пустыне от его крика.