Дождь между тем утих, посветлело небо. Ветер быстро разносил тучи, и гром уже гремел где-то далеко за лесом. Лес… Игорь выбрался из оврага и ахнул. Вот это лес! Густой, темный, непроходимый – целая пуща! Это куда же его занесло? Нет, тот лес, под Утеной, тоже не казался парком, но здесь… Здесь все выглядело намного круче, солиднее! Дубы так дубы, могучие, не обхватишь и вчетвером. Сосны так сосны, высоченные, царапающие кронами небо. А еще – угрюмые темно-зеленые ели, целый ряд красновато-серых осин, малочисленные вкрапления рябин и берез, светло-золотистые липы. Тоже высоченные, не хуже сосен или дубов.
В небе уже проглянуло солнышко, но здесь, в пуще, все еще царил сумрак, лишь густой подлесок, высыхая, исходил паром. Заросли малины и ежевики, можжевельник, смородиновые кусты, орешник – все это покрывало склоны оврага, не давало идти, цеплялось за одежду…
Снова раздалось ржание. Раздирая заросли широкой грудью, гнедой жеребец подскочил к Игорю, ткнулся носом в щеку. Неожиданно для себя молодой человек погладил коня по гриве и прошептал:
– Гимбутас… Гимба…
Похоже, так звали жеребца. Но он-то, Игорь Ранчис, откуда это мог знать? Черт побери, да что это такое творится-то?
Конь был явно не простой, оседланный, с зеленой попоной, шитой золотистыми нитками, с узорчатым и очень красивым седлом, к луке которого был привязан футляр с луком и стрелами. Еще была палица, точнее – шестопер. Тоже болталась у седла. Увесистая такая штука, чем-то похожая на фашистскую гранату.
Повинуясь какому-то неведомому порыву, молодой человек вдруг вскочил в седло! Именно вскочил, запрыгнул, а не забрался. Ловко так, быстро, умело – словно всю свою жизнь только тем и занимался, что скакал на боевых жеребцах. Конь принял это как должное и, довольно всхрапнув, тряхнул гривой. Словно бы говорил: ну, куда поскачем, хозяин? Так ведь и говорил! Вернее, спрашивал, кося блестящим зеленовато-карим глазом.
– Гимба, – сняв перчатку, Игорь потрепал жеребца по холке… или – кто-то сделал это за Игоря? Молодой аспирант вообще-то никогда с лошадьми не…
Где-то невдалеке вдруг затрубил рог! Послышались голоса, крики, лошадиное ржание.
Игорь хотел было откликнуться, но… А вдруг это враги? Те, что устроили засаду… Скачут сейчас, ищут…
– Кунигас!
– Даумантас! Ты где?
Голоса показались знакомыми. Ну да – знакомыми, очень даже. Это же все… Улыбнувшись, юноша тронул поводья и прямо через кусты погнал коня на крики.
Там, за деревьями, он и увидел своих. Крепких парней в сверкающих кольчугах и шлемах. Альгирдас, Бутигейдис, Любартас… А вон тот, постарше, вислоусый, в немецком панцире – верный Сирвидас, воевода. Он еще отцу служил… До тех пор, пока того не убили коварные утенцы, восставшие против своего законного господина. Поддались на россказни Наримонта, холопы! Ничего… ничего… Будет вам еще, будет!