— Завтра… — сказала она себе. — Об этом я подумаю завтра.
Впереди была ночь, и Лионелле предстояло пройти через эту бессонную мглу, противопоставляя ей и всем прочим напастям непоколебимую веру в то, что наступит утро.
Поворочавшись в постели, она вышла в гостиную. Включила телевизор, потом выключила его, да так и осталась сидеть на диване, глядя перед собой.
Ей вспомнился Кирилл, их разговор на завтраке. Прислушиваясь к себе, Лионелла хотела понять, испытывает ли еще что-то к нему. До сих пор в этом нужды не было, как не было встреч и близких контактов. Но вот они встретились, и в душе шевельнулось забытое чувство.
Кирилл сказал, что уезжает в Москву. Может, оно и к лучшему. Лионелла вспомнила очередную крылатую фразу: не буди лихо, пока оно тихо. Но беда была в том, что она его уже разбудила…
Когда много лет назад Лионелла убивала свою любовь к Кириллу Ольшанскому, она придумала такую игру: Маша и Лионелла — два разных человека. Маша больше жизни любит Кирилла. Лионелла — женщина, для которой карьера в кино прежде всего. Перейдя в иную реальность, она все чаще чувствовала себя Лионеллой и все реже — страдающей Машей. Прошел год. Потом еще два убитых работой года. Когда Лионелла встретила Льва и бросила сниматься в кино, она сделалась равнодушной. Так ей легче жилось.
…Услышав телефонный звонок, Лионелла решила, что звонит муж, и вскочила с дивана. Но вдруг сообразила, что это внутренний телефон отеля, и подняла трубку аппарата:
— Слушаю.
— Лина…
— Кто это? — спросила она.
— Петухова.
— Катерина? Знаешь, сколько сейчас времени?
— Мне одиноко… У тебя есть что-нибудь выпить?
— Есть. Приходи.
Звонок оказался кстати. Выбор между бессонницей и выпивкой был очевиден, даже если собутыльницей была Катерина. Она, кстати, явилась в изрядном подпитии, притащив с собой пакет с чипсами.
— О, да ты уже хороша. — Лионелла высыпала чипсы в салатник и поставила бокалы на стол.
— Жизнь — говно, — глубокомысленно изрекла Катерина.
— Спорить не буду.
— Вот, живешь… живешь…
— И — бац! — после двух бокалов вина Лионелла понимала ее как никто другой.
Однако для самой Катерины второй бокал оказался решающим. Она рухнула на диван и засопела.
Лионелла накрыла ее пледом, налила себе немного вина и подошла к окну. Глядя на безлюдную улицу, услышала тихий стук. Не поверив себе, притихла и вдруг снова услышала. Кто-то стучал в дверь. Она подошла ближе и спросила:
— Кто там?
Из-за двери послышался голос:
— Порфирий…
Услышав это имя, Лионелла распахнула дверь и увидела старца.
— Идем-ка… — он поманил ее рукой и мелкими шагами направился к лестнице.