— В корень зришь. — Он подошел к окну. — Хочу к чертовой матери снести этот забор.
— Подожди. — Лионелла взяла с тумбочки трубку и ответила на звонок: — Слушаю.
— Доброе утро, — сказал приятный мужской голос. — Это Петр.
— Кто, простите? — Она не сразу сообразила, кто такой Петр. На ум пришел владелец питерского отеля Терсков.
— Мы с вами ехали в одном вагоне.
— Доброе утро… — Лионелла покосилась на мужа и поняла, что он напряженно слушает.
— Как у вас сегодня со временем? Может быть, вместе поужинаем?
— Нет, я не могу.
— Тогда пообедаем.
— У меня сегодня дела.
— Ну хорошо. Я позвоню завтра. — Он дал отбой.
Лионелла была уверена, что Лев не спросит, кто ей звонил. И Лев не спросил.
А ей так хотелось сказать, что это был не Кирилл.
Фирсов позвонил после обеда и сообщил, что ждет Лионеллу в Пресненском РОВД.
На улицу Литвина-Седого она приехала к назначенному времени и сразу отпустила водителя искать парковку поблизости.
Войдя в вестибюль, сказала дежурному офицеру:
— Меня вызвал следователь Фирсов.
— Лионелла! — На лестнице показался сам Егор Петрович. — Идите сюда! Поднимайтесь!
Они поднялись на третий этаж, прошли в обшарпанный кабинет со старой мебелью и допотопным компьютером.
— Присаживайтесь.
— И как только здесь работают… — брезгливо обронила она и подобрала подол белого платья, выбирая, где бы ей сесть. — Почему вы приехали? — спросила Лионелла, наконец устроившись на стуле в углу.
— Кто кого допрашивает? Вы меня или я — вас? — Следователь достал из стола документы.
— Вы сказали, это — беседа.
— Я не говорил.
— Ну хорошо. Значит — допрос?
— Назовем это информационным обменом, — сдержанно произнес Фирсов.
— С чего это вдруг? Вы больше не подозреваете меня в убийстве?
— Нет.
— С каких пор?
— Есть официальное заключение: ваш голос не опознан.
— Кем?
— Диспетчером, принявшим вызов по телефону.
— Вы и его нашли?
— Это было нетрудно.
— Но как он мог опознать… — не договорив, Лионелла догадалась: — Вы писали наш разговор на диктофон?
— Самую малость.
— По закону вы должны были поставить меня в известность!
— Считайте, что поставил. — Фирсов с вызовом взглянул ей в глаза. — Повторяю: ваш голос не опознан. Тембр — ниже, и произношение четче. Звонившая женщина имела высокий голос и дефект речи.
Лионелла удовлетворенно вздохнула:
— Не зря ВГИК окончила. Ко всем минусам актерской профессии прибавился мизерный плюс. И все-таки, зачем вы приехали?
— Есть дело. — Фирсов прищурился. — А почему вы об этом спрашиваете. Какая вам разница?
— Хочу знать, чем это мне грозит. — Лионелла достала Vertu и положила на стол: — Вот этот негодяй.