— В лифте?
— В своем номере!
— Вряд ли. Его там давно уже не было.
Лионелла усмехнулась:
— Вот вы и прокололись…
— Не понимаю.
— Вы знаете, что альфонса застрелили до прихода Кирилла.
— Даже если так, это ничего не меняет. — Егор Петрович взял ее под руку. — Давайте пройдемся.
Они пошли по дорожке вдоль берега пруда. Столетние деревья упирались вершинами в небо, накрывая их тенью и даруя прохладу.
— Кстати, ваша версия насчет кухни имеет особый смысл, при упоминании о запахе жареной курицы. Альфонс мог принести этот запах в складках одежды. Однако не ясно, как он попал в номер в ваше отсутствие. Вы никому не давали свой ключ?
— Я похожа на сумасшедшую?
— Господи упаси.
— Не мне вам говорить — ключи есть у портье и у горничных.
— Вы правы, здесь существует множество вариантов.
— Знаете, что странно… — Лионелла остановилась.
Фирсов внимательно взглянул на нее и спросил:
— Что?
— После окончания игры я случайно услышала разговор Григория Шмельцова с Миленой.
— Той, что со старцем?
— Ее фамилия — Полторацкая.
— О чем они говорили? — заинтересовался следователь.
— Шмельцов посетовал на то, что не все пришли на игру.
— Вероятно, речь шла об Ольшанском.
— Но дело в том, что ему было известно — Кирилл не придет. Его поезд прибыл незадолго до окончания игры.
— Все верно. В своих показаниях Шмельцов сообщил, что ему было известно время приезда Ольшанского и он оставил для него ключ на ресепшене.
— Тем не менее он страшно удивился, когда Полторацкая сказала, что встретила в холле Кирилла. Шмельцов так и спросил: почему же тот не пришел на игру? По всей вероятности, он хотел скрыть, что Кирилл в тот момент ждал в его номере.
— Это очевидно, — согласился Егор Петрович.
— Я даже подумала: не той ли он ориентации…
— Грехи наши тяжкие… — вздохнул Фирсов.
— Вы здесь при чем? — удивилась Лионелла.
— Я не о том!
— Тогда что имели в виду?
— Грехи наши тяжкие, — повторил он.
— Что конкретно?
— К примеру — наркоманию.
— Вы про Кирилла?
— Сначала дайте мне честное слово, что эта информация останется между нами, — проговорил Фирсов очень серьезно, и у Лионеллы не повернулся язык сказать что-то, кроме одного:
— Даю вам честное слово.
— Надеюсь на вашу порядочность.
— Говорите.
— Шмельцов…
— Подождите-подождите… — наконец до нее дошло: — История падения с крыши?
— В больнице, куда привезли Шмельцова, подтвердили наличие наркотических веществ в его крови. Он — конченый наркоман.
Лионелла чувствовала, что должна дать этому какую-то оценку, но сказала ничего не значащую фразу:
— Он очень хорошо это скрывал.
— Как вы понимаете, конфиденциальность — это вопрос его заработков и репутации.