— Как именно вы выбираете точку Равновесия? — не успокоился он.
«Да наугад!» — едва не брякнула я, но сдержалась. Явно не те слова, которые хочет услышать выбитый из колеи прихожанин. Правду, по совести, вообще мало кто любит, а потому ее приходится регулярно приукрашать.
— Я выдвигаю предположение, вокруг чего строится конкретная личность, и на его основе подбираю «кирпичик», — округло сформулировала я. — Тилла, как правило, действует по более общей методике, упирая на то, что эгоцентризм в той или иной степени свойственен всем людям, и если добавить прихожанину немного здоровой самоуверенности, то ему станет лучше. — На сем я предпочла замолчать. Некоторые моменты, касающиеся ритуала Внутреннего Равновесия, не разглашались даже непосредственным участникам.
Иначе на это точно никто бы не решился.
— Понятно, — сухо сказал Его Высочество и потянулся к шнуровке ворота.
Но все-таки покраснел, и я предпочла снова отвернуться — хоть и не без некоторой внутренней борьбы.
— Равновесие встало на вашу сторону, — завела я привычную волынку, — но я лишь смертная, и мои действия…
— Короче, Третий, — доверительно сообщил Рино, — тебе будет очень, очень больно. — Его Высочество издал трудно опознаваемый, но не шибко протестующий звук, и ищейка снова прицепился ко мне. — Мира, скажи честно: у вас где-то под платьем заныкан диктофон, автоматически включающийся перед началом ритуала?
Я насупилась, но сообщать про стандартный набор фраз все же не стала. За распространение таких сведений Верховная точно живьем съест, не воспользовавшись вилкой и салфеткой.
— Есть определенная последовательность действий, которой я должен следовать? — закончив провокационно шуршать мундиром, спросил Третий.
— Подойдите к пентаграмме, — скомандовала я, оборачиваясь, и сглотнула.
Кажется, на жизненном пути Его Высочества встречались исключительно тяжелые папки с государственно значимой документацией, неописуемо громоздкие пишущие принадлежности и мундиры из чистого металла. Иных объяснений увиденному я не находила.
Чтоб ему в жерло нырнуть!
— Левую руку — на иероглиф «Земля», правую — на «Храм», — велела я, отводя взгляд. — Рино, придерживай. Будет… неприятно, но закрепить нечем, а руки не должны сдвигаться с иероглифов.
Эльданна покорно наклонился над пентаграммой и раскорячился, как велено, а ищейка встал сбоку, надежно держа его за запястья. Я примерилась, обреченно вздохнула — ну чего мне стоило заняться этим в Храме? Там-то есть специальные алтари, над которыми не приходится так сильно нагибаться! — и просунула руку между туловищем принца и пентаграммой, уперев ладонь ему в солнечное сплетение. Нащупала много всякого интересного, поскольку в нужную точку попала не сразу, но возмутиться Его Высочество если и собирался, то не успел, подавившись вздохом.