Мне сразу глянулась голубовато-зеленая маска с травяным узором — таких я раньше не видела, обычно их делают в цвет пепла, чтобы дольше не было заметно пыли. Наученная горьким опытом, я тут же скривила губы и высказалась на тему непрактичности и излишней маркости, но торговец тоже оказался не лыком шит.
— Последняя разработка, — нахально заявил он. — Ткань отталкивает грязь, ее даже стирать не нужно!
— Ну, это ты загнул, — хохотнула Анджела.
Торговец оскорбленно поджал губы… и молча сунул маску в дыру, откуда поддувало особенно сильно. А потом достал, встряхнул и гордо предъявил нам абсолютно чистую ткань.
Лили так же молча взяла его за запястье и вытащила из рукава темно-рыжую тряпку с редкими зеленоватыми просветами. Не успел стушевавшийся торговец открыть рот, как мы с Анджелой синхронно сотворили жест Равновесия. Штука совершенно бесполезная, не несущая ни божественной, ни, тем более, смысловой нагрузки, — зато эффектная.
Купец разом сравнялся цветом с предъявленной нам маской, но я все-таки мстительно добавила:
— Скольких обманул — от стольких и вернется тебе по заслугам! — и демонстративно отвернулась к выходу.
Я рассчитывала, что перепуганный торговец если не подарит нам маски, то, по крайней мере, продаст со скидкой, а потом притащит пожертвование в Храм. Но ушлый торгаш быстро провел расчет и брякнул:
— Да я всего одного… — и нахмурился: — Как бишь его…
Казалось бы, как много покупателей через него проходит ежедневно и с чего бы ему помнить имя каждого?
Но меня как царапнуло.
— Светловолосый, зеленоглазый, с неестественно прямой спиной? — не поворачиваясь, замогильным голосом поинтересовалась я. Золотое правило: собираешься задать тупой вопрос — нагони мистики, и он прозвучит зловеще.
— Ну да… откуда ты… — замямлил торговец, снова занервничав.
Я прикусила губу, благо купец все равно не видел мою взволнованную физиономию. Казалось бы, сколько зеленоглазых блондинов шатается по ярмарке? Только вот много ли местных зеленоглазых блондинов не знают, что брать светлые маски у незнакомцев — себе дороже? Да еще не запомнившееся имя…
Не знаю, откуда у меня взялись силы, чтобы с достоинством повернуться и изречь:
— Ты попытался обмануть само Равновесие. Я буду молиться за тебя, — и, бросив предупреждающий взгляд на сестер, чинно удалиться.
Лили и Анджела — вот за что я их люблю! — сразу поняли, что дело нечисто, и, окатив торговца тщательно отрепетированной смесью презрения и жалости, последовали за мной, и не посмотрев на прилавок. Неспящие вулканы с ними, с масками, — пожертвование он все равно принесет!