— Будущий — знает, — помрачнел Рино.
— О, — смутилась я. Обсуждать иринейскую Эльданну мне не хотелось. — А что во-вторых? — вовремя вспомнила я.
— Ты хотела посмотреть на столицу, — пожал плечами Рино. — Пойдем?
— Ночь же на дворе, — удивилась я, зависнув с гребнем над макушкой.
На завтрашнем приеме наверняка будут присутствовать и члены Нальмского Совета, которых и нужно впечатлять в первую очередь, и король с супругой и принцами, и иринейская делегация… хороша же я буду, если явлюсь серая от недосыпа!
— Ночь, — подтвердил ищейка и подначивающе улыбнулся.
— Пять минут! — затребовала я и рванула в спальню переодеваться.
Белое платье после некоторых раздумий все-таки бережно повесила на плечики и вернула в гостиную, торжественно водрузив на ручку антресолей и с любовью расправив все складки. Рино покрутился рядом, цапнул за подол и немедленно огреб по рукам. Я бы его и вовсе отчитала за неуважение к чужим вещам и личному пространству, но тут ищейка с легким недоумением поинтересовался:
— А где швы?
— Нету, — смутилась я.
Капитан уставился на меня идеально круглыми глазами — а потом развернулся, пересек комнату, прежде чем я успела что-нибудь сделать, распахнул дверь в спальню… и сложился пополам от хохота, открывая мне уже вдоль и поперек изученный вид: путь к разворошенной кровати преграждали два сдвинутых кресла, на спинках которых держался перевернутый кофейный столик, а на нем, в свою очередь, красовалась дорожная пентаграмма, усыпанная белыми лоскутами.
— Напомни мне никогда не звать тебя в гости, — драматически всхлипнул ищейка.
— Я потом верну как было, — честно пообещала я. — После приема.
— Запри дверь, — фыркнул Рино, — а то горничная повесится на твоем шлейфе. И пойдем уже!
Глава 23. Как отшить графа
Дворцовый парк именовался так весьма условно. Из-за особенностей рельефа уместнее было бы «королевский скалодром с прогулочными дорожками». Садовник, конечно, приложил все усилия, чтобы вырастить в парке хоть что-нибудь красивое и редкое, но на влажной каменистой почве охотно перли в рост разве что мхи да можжевеловые деревца, украшенные такими шикарными бородами из лишайников, что куцые клумбочки с цветами только подчеркивали скупую суровость ландшафта.
Зато в ночное небо над Нальмой я влюбилась с первого взгляда.
Над Лидангом луна всегда маленькая и яркая, окруженная мелкой россыпью звезд и тучек — если, конечно, она вообще выглядывает. Над столицей же, томно прикрываясь пушистым облачком, восходил настоящий гигант, щедро заливающий шпили и крыши приглушенным голубоватым светом. Звезд за ним почти не было видно — только спокойное темно-синее небо, ровной гладью сливающееся с туманной дымкой на горизонте.