– Что-нибудь пропало? – спросил я Люси.
Она чуть задумалась.
– На первый взгляд ничего. Но могли взять что-то мне неизвестное. Поэтому так важно знать, кто это был. Иначе я вряд ли догадаюсь, что здесь могли искать.
– Вы часто здесь бывали? Можете сказать, пропали картина или еще что-то ценное?
Люси взглянула на меня. Похоже, она не так истолковала мой вопрос. Возможно, подумала, что я хочу выяснить, насколько близка она была со своим отцом и его женой.
– Достаточно часто.
– Ваш отец держал в доме деньги? Здесь есть сейф?
– Мне об этом неизвестно. Но у него был кабинет.
– Давайте начнем оттуда.
Мы прошли через кухню, которая точь-в-точь напоминала кухни из передач канала «Дом и сад» и была больше, чем вся моя квартира. Длинное помещение с семью кожаными табуретами, стоящими в ряд у стены. Суперсовременное немецкое оборудование из полированного алюминия. Холодильник, в котором могла поместиться корова.
Выйдя в коридор, мы прошли мимо хозяйской спальни. Я заглянул туда. Кровать величиной со штат Массачусетс, вокруг которой оставалось еще довольно много пространства. Все вроде бы было на месте. Никаких выдвинутых ящиков и скомканных покрывал. В ванной я тоже не заметил ничего необычного.
Рядом со спальней был кабинет. Огромный письменный стол, большой монитор, рядом с которым лежал ноутбук. Книги, два стаканчика с ручками. Принтер без бумаги, пустая упаковка из-под нее.
– Мой отец был писателем, – пояснила Люси.
На стенах висело несколько репродукций с книжных обложек. Там были «Подонки Америки» и «Ненависть на колесах». На обеих красовались байкеры. И лилась кровь.
Потом мое внимание привлекла большая черно-белая фотография в рамке. Пять бородатых байкеров стояли в обнимку на фоне своих «харлеев».
– Отец стоит в середине, – подсказала Люси.
Я наклонился, чтобы лучше его рассмотреть. Но лицо было практически скрыто бородой и низко повязанной банданой.
Я посмотрел на Люси.
– Этот дом не слишком похож на логово байкера.
– А как выглядит логово байкера?
Я немного подумал.
– Как бункер. Бетонные блоки, решетки на окнах. Во всяком случае, я его представляю именно так.
– Мой отец давно с этим покончил. У него была совсем другая жизнь.
Я взглянул на книжные обложки.
– Но он же писал о них.
Она кивнула.
– Отец написал достаточно книг, чтобы купить этот дом и вести вполне добропорядочный образ жизни. Хотя в последние несколько лет он ничего не писал.
– А раньше его задерживали? – спросил я, кивнув на фото.
– Много раз. Но это было очень давно.
Сев за письменный стол, я взглянул на открывшийся передо мной вид.