Я поднимаю винтовку, ставлю поршень на плечо и смотрю на Харви. Выражение его лица выглядит мирным. Он беззвучно двигает губами. «Я готов». Он закрывает глаза, и я целюсь.
Кровь шумит в моих ушах, и волосы стоят дыбом. И, когда я практически нажимаю на курок, за секунду до этого, я слышу выстрел.
Бри стреляла в меня. Я опускаюсь на землю, и мир вокруг меня в огне.
Люди бегают вокруг меня. Я слышу стрельбу и взрывы, но они очень далеко, так как в моих ушах такой громкий звон, что весь мир отдаляется от меня. Я держусь за мой живот, так как пуля попала именно туда. Все болит и горит. Моргая, я пытаюсь разглядеть что-то сквозь дым. Харви нет больше там. Огонь охватывает сцену и поднимается по столбу, к которому он был привязан совсем недавно. Кто-то разжег огонь во всей этой неразберихе, скорее всего как отвлекающий маневр, чтобы Франк мог бы скрыться, когда толпа станет неуправляемой. Или это была Бри. Но почему?
Толпа кричит в панике.
— Нападение мятежников!
— Нет, это Запад!
— Они хотят убить парня.
— Они пытаются спасти Харви.
Ничего из этого не правда. Здесь нет никаких мятежников кроме меня и Бри, и все выглядит так, как будто она пыталась застрелить меня. Но почему? Было ли это планом, который они придумали за закрытыми дверями? Я должен умереть, чтобы Бри и Харви спаслись? Вероятно, это новый отвлекающий маневр и Бри хватается за каждую соломинку и действует спонтанно.
Я все еще держусь за живот, но становится все жарче. Очевидно, огонь об-жег мою руку, но мне слишком больно, чтобы снять рубашку. Сцена пуста, я один и горю. Когда я как раз готов принять все и умереть, кто-то хватает меня под мышки и вытаскивает меня с горящей платформе. Я не вижу, кому принадлежат руки, но мне все равно. Меня тащат по неизвестным покинутым переулкам и оставляют в безопасности. Руки снимают сумку со спины с вакциной и стаскивают рубашку. Сильные ноги тушат огонь, который окружает нас. Я лежу прислоненный к стене до тех пор, пока не прихожу в себя. Мои глаза больше не горят, а мои легкие прекращают кричать из-за нехватки воздуха. И тогда мой спаситель попадает в мое поле зрение.
— Вы? — бормочу я. — Почему вы помогли мне?
— Ты думаешь, что ты единственный, кто знает, что здесь происходит? Не думаешь ли ты, что другие поддержали бы вас с этой сумасшедшей идеей? — Бозо стоит передо мной. Его тело неудобно согнуто, как будто оно забыло, как стоять прямо.
— О чем вы говорите?
— В Теам много людей на стороне мятежников. Мы не знали о вирусе, но это не значит, что мы не готовы были помочь, когда Райдер связался с нами, — вне камеры он выглядит гораздо сильнее, его голос звучит твердо и его конечности расслаблены. Его пальцы все еще барабанят в странном, неровном ритме о стену, к которой он прислонился, но без его оборванной тюремной одежды он выглядит как член цивилизованного общества.