— О’кей, — говорит он. — Поехали. Один… два…
Без предупреждения мою шею пронзает жгучая боль, как от горячего металла. Что-то вгрызается в мышцы, нажим, рывок, и он что-то вытаскивает из меня. Я так громко кричу, что у меня болят уши, и раскусываю ложку пополам.
Клиппер прижимает что-то к моей шее, и боль становится еще сильнее. Я чувствую, как плавится, горит и распухает кожа. Потом он убирает инструмент, и боль становится меньше.
— Ты сказал, что досчитаешь до трех! — ору я на него.
— Извини, — его голос звучит искренне. — Все получается, если пациент расслаблен. Если бы я досчитал до трех, ты бы напрягся, и ничего бы не вышло.
— Верно, — подтверждает Бри. Она улыбается, как будто радуется тому, что я страдаю.
— Посмотри сюда, — говорит Клиппер и протягивает зеркало. — Твой шрам едва заметен.
На шее видна еле заметная бледно-розовая линия. Он прав. Шрам не такой ужасный, как у Бри. Кажется, будто Клиппер резал ее шею столовым ножом.
— Можно, я посмотрю на жучок? — спрашиваю я.
Клиппер подает мне миску. В ней мирно лежит металлическая полоска не длиннее моего большого пальца. Я чувствую себя грязным оттого, что мне вставили что-то без моего ведома.
— Хватит, Клиппер, достаточно, — присоединяется Бри. — Мы не должны ему все объяснять. Я совсем не уверена, что он здесь останется.
— Ты шутишь! — Клиппер бросает жучок в свою сумку. — Я проделал все это только для того, чтобы вы убили этого парня?
— Что? — я тянусь за ножом, который спрятал на щиколотке, но его там нет. И я по-прежнему слаб, чтобы сражаться. Думаю, мне нужно еще воды.
— Мы должны принять меры предосторожности, — говорит Бри, пожимая плечами. — Да и окончательное решение принимаю не я.
— И кто его принимает? — осведомляюсь я.
— Овен.
— Кто это?
— Заткнись, наконец, — она направляет оружие на меня и толкает в плечо.
Я снова поднимаю руки в знак лояльности, и она выталкивает меня из комнаты. Мы проходим несколько узких проходов в скале, не встретив никого. Я обдумываю, не стоит ли напасть на Бри и убежать. Но тогда я буду бегать, пока меня не поймают. Или пока не умру от слабости. Кроме того, я не могу бежать без Блейна.
Мы останавливаемся, и Бри открывает тяжелую дверь.
— Заходи, — приказывает она и машет оружием. — Овен сейчас придет.
Я сдерживаюсь, чтобы не ответить, и вхожу в темную пустую комнату. Вокруг каменные стены, как в камере в Теаме, которую я делил с Бозо, только здесь так не воняет. В свете единственной настенной лампы я едва вижу другой конец комнаты. У стены стоит стул, и я волочу туда мои измученные ноги. Едва я сел, входит мужчина.