– В каком состоянии охота? Есть ли признаки обилия дичи? – Сэр Рэфль спрашивал с живейшим участием и даже с выражением дружеского чувства. – Да, кстати, Имс, где вы живете в настоящее время?
– Я не совсем еще устроился. В настоящую минуту я живу в отеле западной железной дороги.
– Превосходный отель, только оставаться там на весь сезон будет слишком дорого. – Джонни не имел ни малейшего намерения пробыть в отеле более одной ночи, но ничего об этом не сказал. – Не вздумаете ли завтра отобедать с нами? Леди Бофль давно желает познакомиться с вами. У нас еще будет человека два. Я просил моего друга Думбелло, но в доме у него какие-то неприятности, и ему нельзя отлучиться.
Джонни был снисходительнее лорда Думбелло и принял приглашение. «Желал бы я знать, что за личность леди Бофль?» – сказал он про себя, выходя из должности.
Он воротился в отель, не зная, где приискать себе квартиру. В отеле мы и оставим его за бараньей котлетой, которую он кушал за одним из столов, комфортабельных на вид, но далеко не комфортабельных в действительности. Я говорю это не относительно названного мною заведения, но относительно свойства подобных столов вообще. Одинокая баранья котлета в кофейной комнате великолепного отеля далеко не составляет завидного лакомства, а если баранья котлета будет обращена в суп, рыбу, небольшое блюдо, большое блюдо и прочее, лакомство сделается хуже, а отнюдь не лучше. Ну, какой можно иметь комфорт, если мы одиноко будем сидеть за столом, осматривать комнату и наблюдать за лакеями, беспрестанно шмыгающими мимо вас с салфетками? Мне кажется, только один англичанин способен находить комфорт в подобном положении! Во всяком случае мы оставим здесь Джонни Имса, и при этом да позволено мне будет объявить, что он только теперь, в настоящую минуту, вступил в мужество. До этой поры он был юноша, теленок, который продлил период своего телячества дальше, чем обыкновенно бывает с телятами, но который вследствие такого замедления не подал ни малейшего повода к заключению, что из него выйдет бык хуже, чем другие. До этой поры, как было уже сказано, его жизнь не сопровождалась блестящими успехами, даже не подготовила его к роли героя, которую он должен был разыгрывать. Я чувствую, что был не прав, сообщив такую рельефность юношеству, и что лучше рассказал бы свою историю, если бы еще рельефнее нарисовал на моем полотне мистера Кросби. Последний, однако же, приобрел себе жену, как это и следовало герою, между тем как мой бедный друг Джонни должен оставаться без всякой перспективы супружеской жизни.