– Нагнись и посмотри! – приказал Питер.
– Может, лучше не стоит? – подала голос Ронда.
– Давай, Лиззи, все будет нормально, – пообещала Ток.
– Тебе не обязательно это делать, если ты не хочешь, – сказала Ронда, кладя руку на плечо Лиззи. Но та стряхнула ее и осторожно опустилась на четвереньки. Когда же она заглянула под кровать, то издала жуткий вопль, от которого все волоски на теле Ронды встали дыбом, а по коже пробежали мурашки.
– Вытащи его! – приказал Питер.
– Нет! – взвизгнула Лиззи.
– Помогите ей! – приказал Питер двум другим девочкам.
Ронда и Ток опустились на четвереньки, чтобы помочь Лиззи вытащить из-под кровати тело.
Ронда сама едва не завопила от ужаса, увидев, что на нее смотрят огромные черные глаза. Сначала ей было страшно, но затем она протянула руку. Сжавшаяся в комок Лиззи тихонько заплакала.
Из старой отцовской одежды Питер смастерил чучело и плотно набил его тряпками. Головой служил нейлоновый чулок, набитый старой ватой из подушки. Затем Питер приклеил к лицу огромные фетровые глаза – совсем как у совы. Лицо пугала было сплошными глазами: огромные черные войлочные овалы, без носа и рта.
– Ну и страшилище, – согласилась Ток, когда они вытащили его на свет.
Питер вручил Лиззи кухонный нож. Она посмотрела сначала на нож, потом – на пугало, потом – на Питера.
– Убей его, Лиззи! Убей пугало! – приказал Питер.
Сначала она замешкалась, но затем набросилась на него с ножом. И продолжала колоть и кромсать до тех пор, пока из головы не полезла вата. Нож пронзал тело пугала и впивался в пол. Лиззи колола и кромсала, пока у нее не закончились силы и слезы. Она в изнеможении рухнула на пол. Ток подошла к ней и погладила спутанные, грязные волосы.
– Ты сделал это, капитан, – прошептала она.
– Это еще не все, – возразил Питер. – Теперь его нужно похоронить.
Они утащили тело в лес – то и дело останавливаясь, чтобы подобрать его кусочки, – и устроили долгие похороны. Питер вырыл рядом со сценой глубокую яму, и они сбросили в нее тело.
– Принесите камни, – сказал Питер. И они все принялись собирать камни, большие и маленькие, и набросали их в яму, поверх чучела.
– Теперь твой бука не оживет, – объяснил Питер.
Они все истекли потом и перепачкались грязью. Руки Ронды болели от таскания камней. Лиззи сняла шляпу, крюк и сапоги и стала больше похожа на себя прежнюю и меньше – на пирата.
Питер дал каждой из них лист бумаги и карандаш.
– Запишите то, чего вы боитесь больше всего, – пояснил он. Сначала Ронда не смогла ничего вспомнить, но затем нацарапала: «Боюсь, что Питер – мой брат. Что он останется с Ток. Что отец любит Агги больше, чем маму. Что Лиззи по-настоящему сходит с ума».