– Ты злишься на меня? – спросила Ронда.
– С чего мне злиться на тебя, мисс Венди Дарлинг?
– Я не знаю. Из-за меня и Питера?
Лиззи протянула вверх руку, ту, в которой не было крюка, схватилась за перекладину и, сняв ноги, спрыгнула. Подметки ее огромных сапог с глухим ударом стукнулись о доски пола.
– О, Пэн! – процедила сквозь зубы Лиззи. – Однажды он допрыгается. Я уничтожу его. Попомни мои слова, малышка! – Она нагнулась, подняла с пола шляпу, аккуратно надела ее и на миг задержалась, чтобы посмотреться в зеркало на двери чулана. А заодно изобразила свою лучшую пиратскую ухмылку.
– Нравится? – спросила Лиззи у Ронни теперь уже своим обычным голосом. – Я репетировала.
Ронда кивнула.
– Хорошо. Очень по-пиратски.
– Знаешь, все равно еще чего-то не хватает, – призналась Лиззи. – Я думаю, что мне нужны усы.
Ронда последовала за Лиззи по коридору в спальню родителей. Здесь подруга принялась копаться в косметике Агги на туалетном столике, пока не нашла карандаш для бровей. А заодно взяла золотую серьгу.
– Хочешь кое-что увидеть? – спросила Лиззи, вставив серьгу в левое ухо. Она сунула руку в карман брюк и вытащила небольшой кошелек на шнурке. Открыв его, она извлекла пригоршню монет. Серебряные доллары. Что-то около десятка.
– Где ты их взяла? – спросила Ронда.
– Это мое пиратское сокровище, – объяснила Лиззи. – Посмотри, как они блестят. Я отполировала их зубной пастой. Ничуть не хуже, чем пастой для чистки серебра.
Плюнув на одну из монет, она потерла ее о рукав куртки, после чего вернула вместе с остальными в кошелек. Затем, с деревянным мечом в руке, выбежала из дома в лес, пиратским голосом крича деревьям свои реплики:
– Заставим их пройти по доске! Да, приятель!
Ронда молча последовала за подругой.
Питер, Ронда и братья О’Шей собрались спрыгнуть со сцены, чтобы изобразить полет, когда прилетела стрела.
Точнее, это было массивное древко длиной в три фута, чей наконечник был объят пламенем, ибо был обмотан марлей, пропитанной жидкостью для зажигалок. Запущенное откуда-то сверху, оно просвистело всего в нескольких дюймах от головы Малькольма О’Шей и упало на одну из раскладушек, которые служили им вместо детских кроватей. Братья О’Шей с криком бросились на пол. Сидевшая на подоконнике Ронда была готова спрыгнуть, но застыла в неподвижности, отчаянно пытаясь понять, что произошло.
– Господи Иисусе! – завопил Питер и, подскочив к пылающей койке, начал бить по ней деревянным мечом. Тот мгновенно загорелся. Тогда Питер принялся размахивать им, чтобы погасить, но лишь еще сильнее раздул пламя. Наконец он бросил его на землю и стал топтать ногами. Братья О’Шей вскочили, но продолжали кричать: