— Было бы очень мило с твоей стороны, — поблагодарил его Фил.
На обратном пути к машине Трейси захлестнули противоречивые чувства. С одной стороны, ей стало легче, что ее брат не был причастен к ограблениям. Но с другой — это не облегчило ее положение, в которое она попала еще прежде, чем вернулся Следж со своей информацией…
Ей стало ясно, что она влюбилась в Фила Альбертини! И это не важно, что познакомились они только вчера. Как только выяснится, кто же на самом деле грабит ее клиентов, он оставит ее. В отчаянии Трейси спрашивала себя, что же ей делать. Но не находила ответа…
В ярко освещенном кафе Фил выбрал столик, из-за которого было видно все, что происходит на улице. Они покружили вблизи дома, где жил друг Рэтвуда-старшего Чайльд, но Дика не обнаружили и решили ждать его здесь, как было у них условлено.
— Ты уверена, что это правильный адрес? — спросил он у Трейси, усаживаясь напротив.
— Да, точно. Я записала его, еще когда дядя Томас дал мне совет сделать в этом районе рекламу нашему агентству.
Она замолчала, когда к столику подошла официантка. Фил заказал кофе и терпеливо ждал, пока Трейси обсудит с официанткой сорта чая. Он предполагал, что Чайльд и Томас куда-то отправились, и Дик последовал за ними. Но если двое мужчин в субботний вечер вместе куда-то пошли, это еще не означает, что они решили кого-то ограбить. Фил поймал себя на том, что ему, как Трейси, больше всего хочется снять обвинения с Томаса и Круза. В ярких неоновых лучах стало видно, как она устала.
Он отодвинул свой стул:
— Я отвезу тебя домой. Тебе не обязательно здесь ждать, пока я верну Дику ключи от машины.
— Но если ты отвезешь меня домой, кто сможет подтвердить мое алиби?
Медленно он сел на место. Она была права. Он слишком быстро забыл, что Трейси, в сущности, была лишь частью его работы.
— По меньшей мере, у Круза есть алиби. Если он вчера был с киношниками, значит, не мог быть у Лоуренсов. Меня это должно успокоить. — Она сделала паузу. — Я должна радоваться, что у него появилась возможность посмотреть на профессиональную съемку. И все же меня огорчает, что он мне солгал.
Фил молча смотрел, как она складывает салфетку в тоненькую полоску.
— Я хочу знать, почему он соврал. Он определенно боялся, что я ему не разрешу всю ночь пробыть на съемках. — Она посмотрела на Фила отрешенным взглядом: — Он был прав, когда бросил мне, что я веду себя как мать. Это неправильно.
— Когда тебе пришлось взять его воспитание в свои руки? — поинтересовался Фил.
— Мама умерла, когда ему было пять, а мне — двенадцать.