Как-то ночью Джейни проснулась в панике, остро чувствуя, будто теряет что-то драгоценное, и пошла к Ноа, и посмотрела, как он спит (кошмары, слава богу, давным-давно прекратились). Успокоившись на этот счет, она включила ноутбук и проверила почту.
И вот оно наконец — имя Джерри Андерсона в папке «Входящие». Письмо без заголовка. Джейни поспешно открыла. «ПЛЯЖ», — написал Джерри. Заглавными буквами. И больше ничего. Слово эхом отдалось в тишине квартиры, разбежалось кругами тревоги и облегчения. «Вы там как? Нормально?» — написала в ответ Джейни. Экран во тьме испускал странный бледный свет, и присутствие Джерри сгустилось, будто он сидел подле нее.
— Джерри?
«Ничего со мной не будет». Она вообразила, как он это говорит, хотя на ее письмо он не ответил. Просто ощущение — может, и правда, а может, она все выдумала. Но это было утешительно — почувствовать его через огромное пространство.
Назавтра Джейни ехала забрать Ноа с продленки, в голове у нее роился миллион мыслей разом, и вдруг она замерла. И огляделась.
Она стояла в вагоне подземки, ступнями чувствуя движение. Поезд выехал на поверхность, взобрался выше, на Манхэттенский мост, и свет раннего вечера заливал реку, и судно, что везло груз откуда-то отсюда куда-то туда, и людей в вагоне, и каждая деталь была ясна, обрисована четко и нежно. Пластырь на коленке у юнца напротив. Шипастые волосы его соседки с книжкой. Растафарианский рот, что шевелился в бороде, жуя жвачку.
В вагоне — реклама пива, складов, матрасов: «Проснитесь и омолодите свою жизнь».
Я все не так поняла, подумала Джейни.
То, что случилось с Ноа, словно отгородило ее от всех, кто этой истории не знал, — или, как говорили ее ближайшие подруги, когда Джейни пыталась им объяснить, «не верил в такие вещи». И Джейни убрала историю в дальний угол, оставила при себе, словно это очередная личная причуда, слегка отличающая ее, Джейни, от всех прочих, а ведь на самом деле… на самом деле выводы иные.
И каковы же выводы?
Столько прожито жизней. Столько людей — любимых, потерянных, обретенных вновь. Родных, про которых ты даже не знал.
Может, Джейни в родстве с кем-нибудь в этом самом вагоне. Может, ей родня вот этот дядька в костюме и с «айпадом». Или жующий жвачку растаман. Или блондин, у которого рубашка в горошек, а из пакета торчит папоротник. Или шипастая женщина с книжкой. Может, кто-нибудь из них был матерью Джейни. Или ее любовником. Или ее сыном, зеницей ока. Или станет, когда пойдет на следующий круг. Столько прожито жизней — вполне логично, что все они связаны. Они забыли, вот и все. И это не просто песенки волосатого хипья у костра. (Ладно, и песенки, конечно, тоже, однако