Разговор вел в основном начальник отделения розыска райуправления. Это было его преимущественным правом.
— Вы хорошо знали Шерпа? — спросил Сапронов.
— В консультации есть адвокаты, которые работали с ним дольше, Фесин например. Еще несколько человек. — Почтарев подумал. — Но, по-моему, у нас были неплохие отношения. Он передал мне часть своей персональной клиентуры.
— Он был откровенен с вами?
Почтарев покачал головой:
— Об этом не могло быть и речи. Улыбка, доброе слово. Начинающему адвокату поддержка опытного метра, пожалуй, нужна, как никому.
Сапронов и Почтарев сидели рядом, вполоборота друг к другу.
— Вам приходилось бывать у него дома?
— Один раз. Я заезжал за кассационной жалобой. Надо было срочно отправить в суд. Шерп болел.
— Что-нибудь привлекло ваше внимание? Взаимоотношения в семье?
— Нет. Жена сделала по чашке кофе. Перекусили втроем. И я уехал.
— Это было в квартире у «Варшавской»?
— В другой. У метро «Бауманская».
— Где вы встретились с ним в последний раз?
— Я как раз хотел к этому перейти. — Почтарев выше притянул колени. В подъезде было холодно. Модная курточка с застежками, которую он второпях натянул, не могла его согреть. — После ухода Шерпа из консультации к этому постепенно стали привыкать. Некоторые клиенты по старой памяти еще спрашивали его, просипи телефон. Он никого не принимал. Вскоре они поостыли. За год я не видел Игоря Николаевича ни разу. Я очень несвязно рассказываю?
— Ничего.
— И вот с неделю назад иду я в один дом, куда меня пригласили. Рядом с Москворецким райздравотделом. Знаете?
— Территория нашего обслуживания, — кивнул Сапронов, — рядом с железной дорогой.
— Там поблизости платформа.
«У ремонтирующегося здания, — Денисов отыскал свой ориентир. —В этом деле оно словно дом с привидениями...»
— Я о чем-то задумался, не видел, кто идет впереди.
— В какое время это было?
— В начале восьмого часа. Вечером. Я шел медленно, мне назначили к половине восьмого. Внезапно обратил внимание: трое людей идут в одном ритме. Мужчина с женщиной впереди и еще мужчина сзади. Я бы не обратил внимания, если бы мужчина сзади намеренно не сменил ногу. Он тоже почувствовал, что привлекает к себе внимание. Я пригляделся. Шерп!
Начальник отделения розыска что-то быстро набрасывал карандашом в блокноте, шрам у него на щеке покраснел от холода. По подъезду гулял ветер. Денисов отошел к выходу, туже притянул дверь. За картонной коробкой, в нише, нашлась тряпка, Денисов подложил ее к дверям, чтобы меньше дуло. По роду службы ему по ночам приходилось обживать холодные чужие подъезды.