"Давай, дружище, отпусти этот хвост", — мысленно обратился Ункар к ребёнку. Сознание мальчика оставалось на грани. Вытянуть его из бездны — означало навсегда лишить души. Именно на это рассчитывали водницы.
— Забирай… — прозвучал шёпот, пронизывающий каждую частицу, — Забирай и уходи, чужак!
Водная фея резко дёрнула красивым хвостом, и парнишка словно завис среди пузырьков воздуха. Ункар подхватил его и направился к поверхности.
Агайми уже стояла на берегу вся в слезах.
— Вот… Жив… — только и сказал спаситель. Его тело перестало вспыхивать огоньками.
— Да хранят тебя вечные звёзды, Ункар, — сказала мать малыша и прикоснулась ко лбу сказочника.
— Нет ничего вечного в мире… — ответил он и провалился в бездну.
Конец начала
— Агайми Янтарная, клянёшься ли ты в верности Ункару сыну Хади — сказочнику нашего народа?
Женщина склонила голову в согласии.
Жрец обратился к её сыну, — Астари, сын Марру, согласен ли ты, чтобы Ункар заботился о тебе, как о своём сыне?
Малыш взглянул на маму, но там всем своим видом показала, что это его и только его решение. Парнишка посмотрел на своего спасителя, потом на жреца, и легонько кивнул.
— Пусть все, кто пришёл в этот зал, поприветствуют новую пару. Да будет она вечно счастлива под звёздами! Слава Великой Матери! Слава нашему народу!
Ункар коснулся носом лба возлюбленной, и та вздрогнула от волнения. В её глазах отражалось небо, ведь крыши в зале не было. "Ничто не разделяет нас со звёздами", говорила древняя традиция.
Гости осыпали их лепестками ямунди и горными травами, музыкант заиграл старинную мелодию, традиционно исполняемую на церемонии объединения.
— И что теперь? — шепнула Агайми? — Навсегда?
Ункар кивнул, — Дольше вечности.
* * *
— Плачьте, дети чёрной равнины. Плачьте, ибо мгла скрыла ваши дома. Но пока она не поглотила ваши души. Это наш последний шанс противостоять ей. Последний бой. Назад пути нет, бежать некуда. Айятри — ваш вождь пал. И теперь я — последняя, кто несёт Наследие. Кто готов пойти за мной?
Народ молчал. Воины осторожно переглядывались. Женщины и дети понимали, что решают защитники, а им придётся лишь смириться с решением.
Только старый шаман, переживший четыре войны за пустоши, вышел вперёд и бросил перед собой хворостину, — Ты, как эта ветка. Тонкая и слабая. И даже, если привязать ещё сорок веток, ничего не изменится. Могучие ветры ломают деревья. Что им жалкий веник? Говоришь, что готова вести за собой? Сколько боёв за плечами? Скольких боевых товарищей хоронила своими руками? Пока воины погибали, пожирались мраком, ты сидела дома с сыном, утирая ему сопли. А сейчас говоришь про последний бой?