— Вольно! — закричали по рядам. — По домам!
Солдаты положили на плечо ружья, офицеры вытерли сырые клинки и вложили в ножны. «Ах, вы, сени мои, сени!» — раздалась звонкая песня, и солдаты весело пошли в свои казармы. Офицеры собрались группой и шли, весело переговариваясь между собой.
— Башилов, приходи ко мне сегодня — сказал Греков, высокий смуглый офицер с тонкой талией, — у меня сегодня и прелестницы… Нинетта, Виола…
— Я, брат, продулся вчера, — угрюмо ответил Башилов.
— Отыграешься!
Башилов только вздохнул. Он и хотел бы поиграть, да не на что было, а потому он уныло сказал:
— Нет, уж какая игра без алтына!
— Приходи, я дам тебе пять золотых!
Башилов улыбнулся. Мысль отыграться на эти деньги мелькнула у него в голове, но он тотчас отогнал ее прочь.
— Нет, спасибо, — ответил он решительно, — если достану денег, приду, а то — нет!
Мрачный и недовольный возвращался Башилов в свою квартиру. Черт возьми этот Петербург! Царское отличие принесло ему только неудовольствия. Оставил бы он его капитаном в Москве, и жил бы он припеваючи Товарищи — не форсуны, богачи не меньше питерских, да душа нараспашку. Взять хотя Грекова: парень славный, деньги дает, а возьми — и он тотчас все обращенье переменит, в Москве же — Ермолин, Брыков, Прыгунов… Опять и дисциплина! Здесь так и смотри в оба: чуть что — и на гауптвахту, а попадись царю — и того хуже. Положил, будь деньги… — и при этой мысли Башилов стал еще мрачнее.
Он вошел на огромный двор своего дома и с удивлением приостановился. На дворе стояла дорожная коляска без лошадей, с поднятым дышлом.
«Что сие значит?» — подумал капитан и быстро вошел к себе.
В сенях его встретил денщик и доложил ему:
— Ваше благородие, до вас его благородие приехали.
— Какое его благородие? Что болтаешь?
— Никак нет-с! Из Москвы!
Башилов, уже не слушая его, вошел в горницу и в недоумении остановился. Какой-то мужчина встал с дивана при его приближении; какой-то старик, открыв дорожный погребок, выкладывал из него всякую снедь.
— С кем имею удовольствие?.. — начал Башилов.
— Не узнаешь? — произнес приезжий, и по голосу Башилов тотчас узнал своего гостя.
— Брыков! — воскликнул он, и они начали обниматься. — Садись! — через мгновенье произнес Башилов, торопливо сбрасывая парик, краги и прочую амуницию. — Вот обрадовал!.. Ну, давай угостимся! Ивашка, тащи!
— А чего тащить-то! — отозвался денщик.
— Не хлопочи, батюшка, — кланяясь сказал Сидор, — у нас с дороги на всех хватит. Кушайте на здоровьице!
Башилов покачал головой.
— Продулся я вдребезги! — сказал он. — Но как ты изменился! Я не узнал тебя!