Итог же оказался неутешительным. И советские, и союзные войска провели в Афгане по десять лет, но и тем, и другим пришлось отступить. Это была первая и самая маленькая победа будущего Исламского халифата. Потом будут другие. Радикалы постепенно захватывали власть, выигрывая на выборах в республиках, свергая монархов в монархиях, чужими руками устраивая государственные перевороты и гражданские войны. Турция держалась до самого конца, до последнего преданная заветам Ататюрка, но и ее подмял под себя набирающий мощь халифат. Фундаменталисты потеряли много сил и средств, пока не сломили тот хребет, на который опирались светские власти — армию…
…Рев турбин убаюкивал, но спать Артемьеву не хотелось, поэтому он разглядывал проплывающие в иллюминаторе облака, думая о своем.
— Артемьев, ты? — окликнули его.
— Только не делай вид, что ты удивлен, — ухмыльнулся Полковник. — Сам же билеты покупал.
Васимине ничего не ответил, повесил пальто на крючок и уселся рядом.
— Руководство распорядилось, чтобы в группе присутствовал мой человек, — сказал он.
Артемьев промолчал. С этим даже спорить не надо было.
— И кого ты назначил? — спросил Полковник.
— Я не назначал, — возразил Васимине. — Он сам вызвался.
— Подозрительно. Проверил его?
— Два раза. Вроде бы все чисто, никаких посторонних контактов перед операцией не замечено.
— Меня смущает слово «вроде бы», — Артемьев посмотрел на Васимине.
— Сам знаешь, в нашем бизнесе кристально чистых нет.
— Это точно, — растягивая слова, произнес Полковник, и его память услужливо прокрутила все то, что его интересовало в данный момент…
Только что получившему лейтенанта Бергману было предписано набрать себе группу. Он как раз вернулся с задания, когда ему пришел приказ.
— Вот блин! — только и сказал Бергман, вчитываясь в бумагу. — Даже отдохнуть не дадут.
Артемьев про себя отметил, что лейтенант ему нравился все больше и больше. Конечно, Полковник не позволял себе любимчиков, но пара-тройка людей, которые заслужили его уважение и доверие, были везде: и в Афганистане, и в Африке, и в Ираке. А теперь и здесь, под крылом Мормона.
— Могу познакомить тебя с заместителем, — сказал Полковник, наблюдая за реакцией парня.
— Э, с каким еще заместителем, — стушевался на секунду лейтенант.
— С твоим, Эрвин, с твоим.
— Ну, давайте, знакомьте, черт с вами.
Артемьев поднял трубку внутренней связи и попросил позвать какого-то капитана. Уже через минуту в дверь постучали.
На пороге появился высокий мужчина с черной повязкой на глазу, по возрасту примерно ровесник Полковника. Спросив по-английски разрешения войти, он чеканным шагом приблизился к столу. Подбитые железом ботинки гулко простучали по паркету.