Боевой маг едва заметно вздрогнул.
— Я говорю «почти», — ровно пояснил лекарь, — лишь потому, что ее щит все еще работает. Если бы он погас, это значило бы, что дар истощился и вернуть его, скорее всего, нам не удастся. Но поскольку он достаточно силен, чтобы мне, да и вам тоже, сопротивляться, то можно сказать, что аура, хоть и подверглась сильному истощению, все же способна восстановиться. Вернее, пока способна.
Старый маг пристально взглянул на неподвижное лицо мастера Викрана.
— О причинах подобного состояния, лер, я спрашиваю именно вас и именно потому, что это вы принесли мне ее два дня назад. И именно вы были рядом в тот момент, когда метаморф — надеюсь, вы знаете почему — решил не только принять новый облик, но и каким-то чудом не сошел после этого с ума. Более того, мне совершенно непонятен факт, каким образом он все-таки удержался от атаки. И почему на моем попечении оказалась всего одна ученица, а не целый класс, который находился в тот момент в опасной близости. Это, в свою очередь, наводит меня на неприятную мысль, что вы не все мне рассказали, лер. И связь Айры и Кера гораздо теснее, чем все предполагали. Иными словами, пострадали они примерно в одинаковой степени. В одно и то же время. От одного и того же заклятия. И для того, чтобы сделать правильный прогноз их общего состояния, достаточно лишь посмотреть на метаморфа. А его здоровье, увы, оставляет желать лучшего.
Мастер дер Соллен кинул взгляд на тяжело дышащего крыса и помрачнел: Кер действительно выглядел скверно. Он настолько ослаб, что возникали большие сомнения в его жизнеспособности. Но, что самое плохое, за эти два дня его состояние изменилось в худшую сторону.
— Что вы хотите сказать? — внезапно охрипшим голосом спросил боевой маг.
Господин Лоур невесело улыбнулся.
— Если эта девочка не очнется в ближайшие сутки, ее метаморф, скорее всего, погибнет, поскольку отдает все свои силы, чтобы она жила. И он будет делать это ровно до тех пор, пока жив сам.
Боевой маг вскинул недобро загоревшийся взгляд.
— Как вы понимаете, у них не осталось никакого резерва, — вздохнул старый лекарь. — Он отдал ей даже то, что сумел накопить за время, пока они были вместе. То, что понемногу забирал на такой вот непредвиденный случай. А теперь отдает уже свои жизненные силы, которых, как вы понимаете, осталось немного. И так как основной его пищей была и остается магия, то, сколько бы мы ни пытались его поить или кормить, толку с этого не будет. Точно так же, как бесполезно пытаться разбудить его хозяйку: девочка просто не выдержит. Единственное, что я могу для нее сделать, — это погрузить в еще более глубокий сон, в надежде, что она найдет где-то силы для восстановления.