Тайны космонавтики (Прокопенко) - страница 49
Специально для Нефедова в 1960 году был создан другой корабль «Восток» с номером, который не значится в истории. Сергей Нефедов в течение года до полета Гагарина в космос отрабатывал все маневры на Земле, и первый в истории отечественной космонавтики скафандр для орбитального полета готовили не для Гагарина, а для него. Как вспоминает Нефедов, его обматывали марлей и обмазывали гипсом, потом аккуратно разрезали и по получившейся статуе шили скафандр. При первом запуске человека в космос необходимо было учесть все детали — от элементарных вещей, связанных с едой и туалетом, до сложнейших испытаний невесомостью и перегрузками.
Имя космонавта номер ноль Сергея Нефедова, который испытывал самый первый, догагаринский «Восток», опробовавший на себе десятки экспериментов, и сейчас знают далеко не все. Он проработал в институте авиационной и космической медицины больше 30 лет, в то время как большинство испытателей не выдерживали и уходили через полтора-два года.
Любопытно, что в этом же отряде испытателей был и второй Сергей Нефедов. Отличий было два: попал он туда позже, в 1969 году, и отчество у него было не Павлович, а Иванович. На его счету тоже немало уникальных экспериментов: пребывание под воздействием 8-кратной силы тяжести в течение 17 минут, 56 суток в иммерсионной среде, то есть в условиях жесткой имитации невесомости. Испытатель Сергей Иванович Нефедов говорит про свою работу так: «СССР подписал акт о запрещении испытаний над человеком, поэтому юридически испытателей не было. Просто летчикам засчитывали год за два, летчикам-истребителям — год за три, водолазам и подводникам — тоже в определенных пределах, тоже что-то вроде того… А испытателей нет и юридически не было. И когда впервые все это начало рассекречиваться, то пресса говорила об этом не совсем верно, не совсем точно…»
Испытатель Московского института медико-биологических проблем Сергей Нефедов
Информация о секретных испытателях космического оборудования стала просачиваться в прессу в конце 60-х годов. Институтам ничего не оставалось, как наградить людей, которые положили свои жизни и здоровье на процветание советской космонавтики. Но наградить всех испытателей было невозможно. Институт авиационной и космической медицины старался сократить информацию об испытателях до минимума. Тогда-то и появилась легенда, что в секретном составе испытателей было только 12 человек. Звезду героя из них получили немногие.
Сергей Иванович Нефедов свою звезду героя получил, а вот его полный тезка Сергей Павлович Нефедов получил всего лишь орден Красной Звезды. С этим связана забавная история, о которой Сергей Павлович рассказывает так: «Иду я как-то по Ленинградскому проспекту, и вдруг останавливается «Волга». Из нее выскакивает генерал-лейтенант Станислав Алексеевич Бугров, заместитель главнокомандующего военно-воздушными силами по медицинским вопросам, и сразу радостно: «Серега, поздравляю!» Я не понимаю: «С чем?» А он: «Ну как же? Герой!» Я тогда и говорю: «Это не я, это мой однофамилец, который был у нас в 1967 году испытателем».