— Либо это рыло нашло жратву, либо ему на голову упала луна, — пробормотал следопыт себе под нос.
Оставив Герду и Дуго заниматься допросом, Герман пошел туда, где скрылись Франц с девочкой и Густав. Теперь уже следопыта разбирало любопытство. Он очень хотел увидеть ту луну или ту еду, что так долго не давала великану вернуться.
Чтобы оказаться на речном берегу, куда вели следы ушедших людей, ему пришлось идти минут пять, да еще и через высокие заросли камыша. Наконец среди зелено-серых стеблей появился просвет, и Герман замер. Находясь под прикрытием стеблей, он прекрасно видел грязно-желтый береговой песок, блеск воды, Франца, Густава и… “луну”.
Эта картина навсегда запечатлелась в голове следопыта. Франц с окровавленным лицом, разбитым носом, ни на что не обращая внимания, сидит, привалившись к лежащему на песке бревну.
“Сейчас от мальчишки никакого проку”.
Густав кулем лежит на песке, да еще и связанный. Несмотря на ситуацию, Герман не мог не восхититься парнем, который так ловко обезвредил великана. Можно было подумать, что Густав мертв, если бы не одно “но” — никто в здравом уме и рассудке, даже Ангел, не станет связывать мертвеца.
Герман послал беззвучное проклятие. На речном берегу находился Ангел, тот, которому посчастливилось спрыгнуть с моста и разминуться с пулей, выпущенной из карабина Герды. Выплыл, гад, даже в бронежилете! Еще одно проклятие — адресованное небесам. Со всей этой стрельбой, всеми допросами у Германа (впрочем, как и у многоопытного Дуго) совершенно вылетел из головы тот факт, что один из Ангелов мог остаться в живых. А теперь этот самый “выскочивший факт”, эта “луна”, так ловко справившаяся с Густавом, держала в руках автомат Франца.
Герман бы с радостью выстрелил во врага, но при нем было лишь двуствольное ружье, заряженное, вне всяких сомнений, или дробью или картечью. Как назло, Ангел стоял между Германом и Густавом, и стрелять следопыт опасался, боясь задеть великана. Оставалось ждать, когда Ангел отойдет в сторону. Можно, конечно, подвинуться самому, но… сходить с тропинки глупо. Ангел вряд ли круглый идиот. Услышит шорох и вдарит очередью по кустам. Да и стоит он лицом к Герману…
Тем временем Ангел обнажил нож Густава и задумчиво уставился на великана, решая, должно быть: покончить с ним прямо сейчас или немного погодя?
— Какого?! — прошептал Герман и медленно взвел курки. Сначала один, затем другой.
Щелк… Щелк.
Кажется, ему придется стрелять с такого расстояния. Так хоть какой-то шанс. Иначе враг попросту прирежет Густава. Может, картечь или дробь (неизвестно, чем набиты патроны) минует великана. В принципе он всегда был везунчиком.