Она не посмотрела мне в глаза, но кивнула.
– И что с ним стало? – спросила она чуть мягче.
– Я не знаю. Он покинул Олений замок, пока я еще блуждал в камнях. И больше я о нем ничего не слышал.
Думаю, тон моего голоса сообщил ей гораздо больше, чем слова.
– Мне так жаль, папа, – тихонько проговорила Неттл.
Знала ли она, что впервые удостоила меня этого титула? Я молчал, боясь вспугнуть свое счастье. А потом мы поднялись на небольшой холм, и перед нами открылись Ивняки, расположенные в чашеобразной тихой долине у реки. Я знал, что еще до конца дня мы окажемся у порога Ивового Леса. И вдруг обнаружил, что сожалею о том, что наше совместное путешествие так быстро заканчивается. Более того, я пришел в ужас при мысли, что Неттл подумает о своей матери и о том, как далеко от нас унесли Молли ее иллюзии.
И все-таки визит удался. Когда мы приехали, Молли тепло меня обняла и радостно повернулась к своему старшему ребенку. Она не ожидала, что я вернусь так быстро, а появление Неттл и вовсе оказалось сюрпризом. Мы прибыли вскоре после полудня и оба были необычайно голодны. Втроем мы отправились в кухню и испугали тамошних работниц, устроив веселый набег на кладовую ради простой трапезы из хлеба, сыра, сосисок и эля, вместо того чтобы ждать, пока они приготовят для нас что-то более замысловатое. Когда Натмег топнула ногой и выгнала нас из кухни, мы пристроились на краешке большого обеденного стола. Мы рассказали Молли все о нашем путешествии, о простых, но трогательных церемониях, предшествовавших погребению короля, и о решении Кетриккен на время остаться в горах. И, как и в любом путешествии, какой бы мрачной ни была его цель, по дороге случилось и несколько забавных историй, и мы весело посмеялись над ними вместе.
У Молли тоже было чем поделиться. Какие-то козы сумели забраться в виноградники и повредили некоторые из самых старых лоз. Растения наверняка восстановятся, но урожай этого года в той части виноградника был потерян. Еще у нас случилось несколько крупных вторжений диких кабанов на сенокосные угодья; самый главный ущерб от них заключался в том, что кабаны затоптали траву до такой степени, что скосить ее стало почти невозможно. Лозум из деревни привел своих собак и пустился в погоню. Он убил большого вепря, но кабаны успели сильно порвать одного из его псов. Я тихонько вздохнул, понимая, что мне вскоре придется заняться этой бедой. Мне никогда не нравилась охота на кабанов, но теперь она необходима. Толлмен опять начнет уговаривать завести собственную свору.
И каким-то образом, пока я рассеянно размышлял о вепрях, собаках и охоте, тема разговора изменилась – и оказалось, что Молли тянет меня за рукав, спрашивая: