– Давай же, Том, все ждут.
– Ах, Элен, оставь его в покое.
– Но почему же, Пол? Я просто подумала, что Уильямсу будет весьма интересно услышать бандитскую речь. Ты же умеешь, Том! Ну и поделись!
– Не хочет так не хочет, – сказал Пол.
Молчание и на это.
– Пойдем-ка, Уильямс, на кухню, – предложил Пол. – Дай вот только возьму себе еще стакан. – Высокий и грузный, он увлек гостя за собой.
Стены в кухне слегка покачивались. Пол вцепился в локоть Уильямса, долго жал ему руку и во время разговора наклонялся совсем близко к нему – и тогда Уильямс видел, что у Пирсона лицо заплаканного поросенка.
– Уильямс, скажи по совести: у меня получится? Если я махну на все рукой и сяду писать. У меня классная идея для романа. – Говоря, он похлопывал Уильямса по локтю. Сперва легонько, потом все сильнее и сильнее. – Как тебе мой план, Уильямс?
Уильямс попытался отшагнуть на безопасное расстояние, но не тут-то было: одной рукой Пол цепко держал гостя, а кулаком другой в такт своей речи дубасил его по локтю.
– Согласись, это будет здорово – снова начать писать! Творить, иметь свободное время и вдобавок сбросить лишний жирок.
– Только не угробь себя диетой, как сын миссис Мирс.
– Он был придурком!
Теперь кулак Пола остановился, зато вторая рука принялась с силой мять локоть гостя. За долгие годы дружбы они крайне редко касались друг друга – рукопожатие было едва ли не единственным телесным контактом. Однако теперь Пол то и дело трогал его: хлопал, щипал, пихал.
– Видит бог, далеко от города у меня будет уйма времени для работы, – говорил Пол, похлопывая Уильямса то по плечу, то по спине. – Там я сброшу весь накопившийся груз. Знал бы ты, как мы тут проводим чертовы уик-энды! Уговариваем вместе с Элен бутылку-две виски. Выбраться из города на выходные такая морока – пробки на дорогах, в пригородах толпы народа. Поэтому мы торчим в городе и надираемся, вот и весь наш отдых. Но когда мы окажемся на природе, с этим будет покончено. Уильямс, не взглянешь ли на мою рукопись?
– Ах, Пол, куда ты торопишься! – вмешалась появившаяся на пороге Элен.
– Не надо, Элен! Ведь Уильямс не против. Ты ведь не против, Уильямс?
«Я не против, – подумал Уильямс, – но меня воротит. Я боюсь, но перебьюсь… Будь я уверен, что где-нибудь в его романе я найду прежнего Пола – трезвого, искрометного собеседника, отличного режиссера, внутренне свободного человека, уверенного в себе, способного на быстрые решения, обладающего хорошим вкусом и умением критиковать с толком и прямодушно и вместе с тем тактично, – а самое главное: если я найду в его повествовании хорошего друга прежних времен, почти боготворимого, если я найду там этого Пола – о, тогда я готов проглотить любой самый пухлый том за одну секунду. Но что-то слабо верится в такое счастье. А встретиться на бумаге с новым, незнакомым Полом – нет уж, увольте. Никогда! Ах, Пол, Пол, – текли дальше мысли Уильямса, – разве ты не понимаешь, старина, разве до тебя не доходит, что никогда вы с Элен не выберетесь из города – никогда, никогда!»