– Орихайя и нокса.
– Я же говорил, что ты лучшая, – улыбнулся Янг. – С титулом определишься сама. Хоть герцогиня Кембриджская[13]. В Мерсии плохо знают Тиррану – слишком далеко. По прибытии в Блантон представишься ко двору. Там найдешь русского. Дальше яд или нож.
– Зачем так сложно, – сморщила носик Лиз. – Подкараулить его с винтовкой – и все дела. Быстро и эффективно.
– Ни в коем случае! – покрутил головой Янг. – Русский должен умереть аутентично. Сюда летит их корабль. Русские захотят осмотреть тело. Найдя пулевое ранение, сделают вывод…
– Они и так начнут следствие.
– Вместе с русскими летит корабль США. Заявленная причина – эвакуация тел десантников. На самом деле – присмотреть за русскими. Они засвидетельствуют, что клиент умер от рук местных. Даже если смерть свяжут с тобой, искать в Тирране какую-то орихайю… – Янг хмыкнул. – Во-первых, не найдут. Во-вторых, они сами отправили человека в мир, полный опасностей. К моменту появления кораблей Мерсия будет нашей. Война, смена династии… Здесь будет такой хаос, что не разобраться. Думаю, русские даже высаживаться не захотят.
– Умеешь ты разрабатывать операции, – сказала Лиз.
– Поэтому и здесь, – улыбнулся Янг. – И поспеши, Лиз. Мы готовы. Но я не могу начать вторжение, пока русский жив…
18
Практику после второго курса мы проходили в отдаленных епархиях.
– Армейщины вы нахлебаетесь на службе, – сказал куратор в ответ на наши удивленные взгляды. – А пока посмотрите, как окормляют паству сельские батюшки. И постарайтесь перенять…
Так я отправился на юг России, где попал к настоятелю Преображенского храма отцу Игорю. Храм и настоятель мне понравились. Церковь Преображения Господня, небольшая, но богато изукрашенная, сияла, как начищенная к строевому смотру пряжка курсантского ремня. Батюшка был статен, громогласен и отличался армейской выправкой. В епархии меня просветили, что он из капелланов. Отслужил 25 лет, вышел на пенсию и принял под свое попечение сельский храм. На пенсионера отец Игорь не походил. Моложавый, стройный, с едва тронутыми сединой черными волосами, он нравился прихожанкам, которые так и вились подле него. Служба в храме шла образцово. Слаженно пел хор, дьяк с чувством читал ектенью[14], а отец Игорь обращался к пастве с душевной проповедью. Меня поразило отсутствие в храме свечной лавки. Свечи, крестики и иконки лежали стопками на столе в притворе, и каждый брал себе из них по надобности. Здесь же стоял ящик для пожертвований, куда прихожане бросали купюры или же прикладывали к терминалу коммуникаторы, переводя деньги с банковских счетов. Никто не контролировал этот процесс, никаких цен на церковный товар выставлено не было. Тем не менее ящик к концу службы был полон, а банковский счет храма очевидно не пустовал. Об этом свидетельствовал внешний вид церкви, сытый вид клира и уютный дом настоятеля, обставленный по последнему слову техники.