Они посмотрели сквозь толстое стекло на мертвый, накрытый простыней обрубок. Оголовье с проводами с него уже сняли. Даже сюда доносился запах медикаментов.
— Я иногда её ненавижу, свою работу, — сказал инженер.
— Ты спрашивал, надо ли все это? Знай, Томас, наша работа — высшая точка гуманизма. Это не громкие слова. Это правда, — отозвался врач.
Они вышли в коридор, плотно закрыв за собой дверь с табличкой: