На глаза легли прозрачные льдинки. Свет, исходящий от стен, постепенно мерк, уступая место полумраку ночи. Кошчи ощутил, что рука освободилась, хотя не осознал момент, когда зеркало отпустило его. Он шагнул, простер руки вперед. Странно, Хозяин всегда прекрасно видел в темноте, даже самый жуткий мрак ничего не мог скрыть от пытливого взгляда. И даже капля живой воды, скрывающее от него будущее, не могла замутить видимость настоящего. Сейчас же он ощущал себя, словно обычный человек, оказавшийся поздней ночью в темном помещении. На что-то натыкаясь, он шарил руками, пытаясь найти хоть что-то знакомое. Продвигаясь на ощупь, Кошчи осторожно продвигался вперед. Стол. Ага, свеча… значит, рядом должны быть спички.
Щелк. Шипение рассерженного трением огня, потрескивание чуть отсыревшего фитиля. Светлое пятно еще больше сгустило мрак ночи. Глазам доступен лишь стол и угол кровати. Хозяин взял свечу и сделал шаг. На постели сидела девушка. Мешковатая одежда не скрывала нежной хрупкости, распущенные волосы струились по плечам и падали на лицо. Незнакомка откинула водопад волос, сверкнувший золотом в неровном свете свечи. София! Под глазами залегли тени, поджатые губы отливали синевой. Она явно не рада его видеть. Хозяин вздрогнул: он никогда не виде девушку такой… враждебной.
— Это ты, — София устало вздохнула и протерла глаза. — Пойми… ты был мне другом. Возможно, самым близким и дорогим. И я благодарна, что ты поддержал меня в самые тяжкие времена. Я многим тебе обязана. Но я не могу. Просто не могу! Я люблю другого.
Кошчи недоверчиво качнул головой и отступил на шаг. Он ошибался! Как же он мог так ошибиться! София вовсе не любит его. Она испытывает лишь дружеские чувства. Возможно, даже жалеет. Но любви в ней нет. К нему. И как он мог подумать, что такая светлая, чистая душа полюбит его — бесчувственный камень, который столетиями губил людские жизни, считая себя всесильным властителем.
— Конечно… — София криво улыбнулась. — Конечно, я буду твоей женой… если так надо. В конце концов, это не первое безумство, которое я делаю для своей родины…
Хозяин кивнул. Да, он прекрасно помнил, как «жертва» впервые появилась на пороге Замка. Он горько улыбнулся. Кошчи хотел сказать, что никогда не будет принуждать девушку ни к чему. Но не смог и рта раскрыть. Тело не подчинялось.
Тогда он наклонился к Софии и прикоснулся кончиками пальцев к волосам, провел по щеке. Девушка вся сжалась, но смотрела прямо ему в глаза, не отрываясь. Кошчи потянулся к ней губами, чтобы хоть раз прикоснуться к ее устам в прощальном поцелуе… София решительно отодвинулась и добавила: